Проклятие замка Комрек

– Мы будем держать Луи между нами, – сказал он Дельфине. – Возьми его под левую руку, а я возьму под правую, чтобы освещать путь широким лучом фонаря. Дельфина, а ты можешь взять маленький фонарь и светить нам под ноги, чтобы мы видели, куда наступаем.

Холод заставил его содрогнуться. Луи, должно быть, по-настоящему мерзнет в одной моей потертой куртке, от холода в ней не укрыться, подумал он.

– Нам еще далеко, Дэвид? – спросила Дельфина, больше беспокоясь о Луи, хотя промозглый холод и ее пробирал до костей.

– Я – хм… Не думаю. Не могу вспомнить.

– А такие страшные сюрпризы еще будут?

Он покачал головой и сделал паузу. Быть может, подумал он.

– Пошли, – сказал он вслух, – пора наконец выбираться отсюда.

Глава 96

Как и все остальные гости Комрека, Петра и Питер в тот день сидели у себя в апартаментах. Он прокрался к ней в комнату, принеся с собой очередную порцию наркотиков, полученных от подкупленного охранника, который регулярно снабжал его «дурью». Охранник нервничал, потому что знал: если его поймают на этом деле, он будет казнен, а его тело бросят в печи замка, по этому поводу у бывшего военного не было никаких иллюзий, так что Питер был вынужден платить очень дорого, чтобы заинтересовать его.

В люксе у сестры они провели остаток дня, намереваясь остаться там и на всю ночь, лежа голыми в кровати с балдахином и разжигая наркотиками любовную страсть, сильную, как никогда прежде, после длительного вынужденного воздержания. К вечеру они были в приятной дымке, в которой болтали, снова исследовали тела друг друга, пребывая в глубоком наркотическом угаре, и прикончили последнюю дозу кокаина, которую Петра привезла с собой в Комрек в модифицированном ингаляторе для астматиков. За это время они увлажнили пересохшие глотки тремя бутылками «Шабли», которые Петра выкрала в баре одной из пустых гостиных.

В какой-то миг им показалось, что они слышат отдаленный топот и что кто-то стучит в дверь спальни и кричит какие-то непонятные слова. Во всяком случае, это их рассмешило. Вместе, в объятиях друг друга, они мирно задремали, а затем попали в восхитительные места, где сны были реальностью, а все остальное было фантастикой. В таком бессмысленном, сомлевшем состоянии они пребывали до самой ночи, и приглушенные взрывы мало что для них значили. Даже сильнейший взрыв, сотрясший спальню, не произвел никакого эффекта, лишь слегка нарушил их глубокий сон, заставив Питера перевернуться в кровати и закрыть уши подушкой.

Петру разбудил дым, просочившийся под дверь. В ее сюрреалистическом сне наяву черный дым стал демонами с огромными черными, раскосыми глазами, волосатыми хоботами вместо носов и острыми когтями вместо рук. Окружив кровать, они смотрели на нее и на ее спящего любовника. Они лукаво улыбались, с толстых губ капала слюна, взгляды у них становились все похотливее, скрюченные когти тянулись к ее обнаженной груди, словно хотели к ней прикоснуться. Однако эти монстры были сотканы из дыма и не могли реально соприкоснуться с ее голой плотью.

Остатки соображения, которыми она еще располагала, подсказали ей, что, хотя демоны были мнимыми, дым был достаточно реален. Ибо от него першило в горле и резало глаза.

Она подумала, что где-то в замке она слышит крик. Потом еще один. И в комнате становилось слишком жарко.

– Питер! – закричала она, отчаянно тряся его за плечо.

Он шевелился, но не просыпался.

– Питер! – теперь она просто вопила, и он наполовину пришел в себя. Инстинкту выживания удалось прорваться в помраченный разум. Он сел на кровати, затуманенным взором наблюдая за клубящимся дымом. Спальня была раскалена.

– О, черт, – прохрипел он, – замок горит! – Он повернулся к сестре. – Почему никто не пришел за нами? Почему не слышно пожарной сигнализации?

– Может, не работает, – неуверенно сказала она.

Он быстро осмотрел дверь, дым в щели которой теперь так и валил.