Да перестань ты, Малявка! Как будто он меня не цепляет! Только и слышу: «толстый», «обжора» да «двигай свой зад»!
Оба вы хороши… А пожрать ты и вправду мастак!
В землянке на некоторое время воцарилась тишина, и Петер начал уж было погружаться в сладкую дрему, когда Тони вдруг вновь прервал молчание:
Эй, Петер, ты это слышал? спросил он напряженным шепотом.
Что? сразу проснулся тот.
Шорох!
Какой шорох?
Ну, как будто о стену с той стороны кто-то потерся!
Дурень ты, Тони! Вечно мерещится тебе всякая муть! Какая стена?! Мы в землянке, забыл?
Не забыл, но звук был именно такой…
Малявка-Петер хотел было вновь назвать друга дурнем и заснуть, как вдруг и сам явственно услышал шорох, раздавшийся, как ни странно, не сверху, где мог проходить какой-нибудь ночной зверь, а и впрямь будто бы из несуществующего смежного помещения.
Ну, теперь слышал? в голосе Антона смешались торжество и страх.
Слышал… Наверно, все-таки рысь или еще кто… Мало ли что за зверье ночами в лесу охотится…
За кем охотится? Тони сел и напрягся. – За нами?
Конечно, за тобой! Лесные хищники обожают таких откормленных трусов! раздался вдруг голос Тима, заворочавшегося в траве и тоже принявшего сидячее положение.
Ты чего проснулся?
Я и не спал. Хотелось послушать, что ты тут обо мне говорить будешь, проглот!
Значит, ты тоже слышал шорох?
У меня есть уши.
Снова повисло молчание. Каждый напряженно прислушивался, стараясь уловить малейший звук, могущий донестись снаружи. Однако прошло несколько минут, но все было тихо, лишь дыхание друзей да крик какой-то ночной птицы нарушали тишину. Постепенно напряжение спало, и ребята вновь начали перешептываться, поначалу осторожно, но затем все громче и смелее. Им уже стало казаться, что нелепый, детский их страх был вызван скорее подходящей обстановкой, нежели реальной причиной, и они готовы были уже посмеяться над собой, когда вдруг раздался гулкий стук, а затем шорох, еще более отчетливый, чем раньше. Ощущение было такое, как будто кто-то пытается процарапать земляную стену откуда-то извне и проникнуть в убежище окончательно струхнувших мальчишек.