Треск раздался, когда Леша спустился на второй этаж. Он узнал этот звук. Если честно, узнал он его только потому, что несколько часов назад они говорили о фонарике «жук». Трещало так, будто кто-то все сильнее и сильнее давил на клавишу, приводящую в движение динамо-машинку. Леша шаг за шагом спускался вниз. Мальчишка сидел в углу между квартирами 50 и 51. Треск не прекратился, хотя руки мальчика были хорошо видны, и в них ничего не было. Пацана трясло. Он обнимал голые колени руками и дрожал. Когда он поднял глаза на Одинцова, раздражающий треск прекратился. Бледное лицо с синюшными дрожащими губами показалось Леше знакомым.
– Кто ты? – шепотом спросил Одинцов.
– Мне холодно, – выдохнул вместе с ледяным паром мальчик. – Мне холодно.
Одинцов шагнул к мальчику. Треск динамо-машинки раздался вновь. Короткий звук, скорее чтобы отпугнуть. Леша замер. Мальчишка трясся. Вдруг раздался новый звук. Это тоже был треск, но… Было похоже на звук ломающегося льда. Леша осмотрел ребенка и отшатнулся. Босые ноги мальчика были покрыты ледяной коркой и напоминали морской язык в глазури.
– Мне холодно, – повторил мальчик.
– Я вижу, – сказал Леша и подошел к ребенку, позабыв о собственной безопасности.
Он снял куртку, опустился на колени и закутал ноги ребенка.
– Сейчас будет лучше.
Леша попытался поднять мальчика, но тот вскочил сам и оттолкнул Одинцова.
– Нет! – завопил он.
Кожа на лице разошлась кровавыми ранами, превращая мальчика в монстра.
– Нет!
Глазурь на ногах раскололась и начала таять, но превращалась не в воду, а в кровавую жижу, которая в свою очередь закипала и, пузырясь, испарялась.
– Это не мое! – завизжал пацан. – Мне нужно мое!
– Что?! Что твое?! Чего ты хочешь?!
Одинцов подумал, что после этих слов призрак нападет на него, поэтому приготовился отразить атаку.
– Леша?..
– Сынок?..
Алексей дернулся. Мертвец исчез, только бурые пятна на бетонном полу напоминали о нем. Снизу поднималась Наташа, а наверху стояла мама. Обе не сводили глаз с Леши.
– Мама, все в порядке, – сказал Одинцов и направился к Наташе. – Иди домой, мы завтра поговорим.