Алмаз раджи

– В таком случае, ваше высочество, – проговорил он, – я прошу вашего позволения отлучиться до вечера. Как честный человек, я не имею права рискнуть и отправиться вторично в этот роковой клуб, не приведя все свои дела в порядок. Я обещаю, что ваше высочество никогда больше не столкнется с непокорностью со стороны своего преданнейшего и благодарнейшего слуги!

– Дорогой мой Джеральдин, – отвечал принц Флоризель, – я всегда испытываю досаду, когда вы вынуждаете меня напоминать о своем положении. Располагайте своим временем, как вам угодно, но за час до полуночи я буду ждать вас здесь. Будьте в том же обличье, что и вчера…

На этот раз в Клубе самоубийц собралось меньше членов, чем накануне. К тому моменту, когда прибыли принц и полковник, в курительной комнате находилось не больше шести человек, не считая президента. Его высочество отвел главу клуба в сторону и горячо поздравил его с благополучной кончиной мистера Мальтуса.

– Я всегда радуюсь, – продолжал принц, – когда встречаю талантливых людей, а вы, несомненно, человек одаренный. Ваше призвание – дело весьма щекотливого свойства, но я вижу, как ловко и осторожно, с какой мудрой осмотрительностью вы ведете дело!

Президент был польщен отзывом столь высокообразованного человека. Он смиренно поблагодарил принца за похвалу, заметив при этом:

– Бедняга Мальти! Право, не знаю, как и обойтись без него. С его уходом мой клуб станет совсем другим. Большая часть нынешних посетителей – юнцы, сэр, а с нынешней романтически настроенной молодежью и поговорить-то не о чем. Впрочем, Мальти тоже был в известном смысле романтиком, но его романтизм – совсем другое дело.

– Я вполне разделяю вашу симпатию к мистеру Мальтусу, – подхватил принц. – Он показался мне весьма оригинальным человеком.

Вчерашний молодой человек, угощавший принца и полковника пирожными, тоже был здесь, но выглядел настолько подавленным и молчаливым, что вчерашние собеседники так и не смогли его разговорить.

– Как я раскаиваюсь, – только и произнес он, не скрывая горечи, – что ввел вас в этот позорный притон! Бегите отсюда, пока ваши руки еще не запятнаны чужой кровью. Если бы вы слышали, как, падая, стонал этот старик, как хрустели от удара о мостовую кости его черепа! Если в ваших душах найдется хотя бы капля сочувствия ко мне, недостойному, пожелайте, чтобы нынешней ночью мне достался пиковый туз!

На протяжении вечера прибыло еще несколько членов клуба, и в конце концов за стол, покрытый зеленым сукном, уселись тринадцать человек – чертова дюжина. Принц вновь ощутил судорожное волнение, но немало удивился, заметив, что Джеральдин выглядит гораздо более спокойным, чем накануне.

«Странно, – подумал принц, – что составление завещания могло оказать такое воздействие на состояние духа еще сравнительно молодого человека».

– Внимание, господа! – провозгласил президент, приступая к сдаче карт.

На руках у присутствующих было уже по три карты, но еще никому не достались роковые тузы. Когда начался четвертый круг сдачи, напряжение достигло высшей точки. У президента оставалось ровно тринадцать карт, таким образом, принц, сидевший по левую руку от сдающего, должен был получить предпоследнюю карту. Третий игрок открыл черного туза – это был туз треф. Следующий открыл бубны, а еще следующий черви, и так далее. Туз пик все еще не появлялся. Наконец Джеральдин, сидевший по левую руку принца, открыл карту – это тоже был туз, но туз червей.

Когда перед принцем Флоризелем легла на стол карта, которая должна была решить его судьбу, сердце его вздрогнуло и остановилось. Он был человек храбрый, но несмотря на все его мужество, на лбу у принца выступили капли пота. Шансы были пятьдесят на пятьдесят. Он открыл карту – это оказался туз пик. В ушах у Флоризеля зашумело, и зеленое сукно поплыло перед его глазами. Он слышал, как его сосед справа захохотал, не то от радости, не то от обманутых ожиданий; он видел, как все поспешно расходятся, но голова его была занята другим. Принц окончательно понял, с каким преступным безрассудством он себя вел. Мужчина в расцвете сил, наследник престола, он проиграл свое будущее и будущее своей возлюбленной родины!

– О Господи! – невольно вскричал Флоризель, – прости меня, всеблагой Боже!

Впрочем, не прошло и двух-трех минут, как ему удалось справиться со смятением.

К глубокому его удивлению, Джеральдин куда-то исчез. В комнате остался только предназначенный ему судьбой палач – он совещался о чем-то с президентом клуба. Но тут к принцу беззвучно приблизился молодой человек, угощавший его пирожными, и шепнул ему на ухо:

– Я бы охотно расстался с миллионом фунтов стерлингов, если бы они у меня были, лишь бы мне выпало такое счастье, как вам!

Следя взглядом за удаляющимся молодым человеком, его высочество невольно подумал, что оценил бы свое счастье гораздо дешевле. Тем временем совещание палача с президентом закончилось. Обладатель трефового туза, кивнув главе клуба, вышел, а президент, шагнув к принцу, протянул ему руку.

– Я очень рад, сэр, – сказал он, – что имел удовольствие познакомиться с вами, и еще более рад, что имею возможность оказать вам эту скромную услугу. Во всяком случае, у вас нет оснований жаловаться на проволочки. На второй же вечер… Редкостная удача!