Драконья тьма

– А можно ли ей доверять? Добавит ещё что-нибудь от себя, и все ледяные воспылают страстью к нашему Холоду.

Морская принцесса фыркнула.

– Лучше бы спасибо сказала! Я брату помочь хотела, потому что он втюрился в тебя по самые рога, подарить вам обоим капельку счастья, а ты… одно сплошное нытьё!

– А какое у тебя право решать, в кого мне влюбляться? – По лавандовой чешуе радужной побежали сердитые алые полосы.

– Хватит вам, – буркнул Вихрь. – Потом подерётесь, не до того.

– Вот-вот, остынь, – кивнула Анемона, разглядывая нацарапанные строчки. Радужная молча оскалилась. – Сегодня я спасаю мир… Намудрил ты что-то, песчаный.

Карапакс тоже взглянул.

– Ты уж постарайся, сестричка… или дай мне.

– Нужен предмет, чтобы зачаровать.

– Держи! – Вихрь полез в мешочек и достал дощечку – свою библиотечную печать.

Анемона сжала её в когтях и прочла заклятие вслух:

– «Пусть эта печать откроет всем драконам, дерущимся здесь, мысли и чувства друг друга на время ста ударов сердца, чтобы каждый ощутил другого, как себя самого. Затем пусть они все вернутся каждый к себе домой, целые и невредимые!»

Она бросила взгляд на брата и добавила:

– А заодно пускай снимет с Кинкажу любовное заклятие, чтобы она могла испытывать свои особые и неповторимые чувства к кому угодно и больше ко мне не приставала!

Карапакс взглянул на сестру с благодарной улыбкой. Радужная оторопело молчала.

Запрокинув голову, песчаный дракончик всмотрелся в мелькающую в небе окровавленную чешую. По толпе дерущихся будто пробежала рябь. Что-то изменилось. Атаки стали вялыми, когти и хвосты промахивались. Горячка боя пошла на спад, драконы смущённо оглядывались.

Луна подошла и стала рядом с песчаным, в глазах её светились мир и покой. Глубоко вдохнув, она заговорила. Слова лились будто сами по себе, подобно пророчеству, но быстрее и свободнее, трепеща на ветру лепестками невиданных цветов.

– Я вижу её драконят в Ночном королевстве, с тревогой ожидающих мать. Чувствую её страх больше не увидеться с ними. Она дерётся, чтобы защитить их. Думает, что я хочу их смерти, и старается убить меня.

– Я вижу его мать, умирающую от болезни, которую наслал Мракокрад. Любимую так же сильно, как я люблю свою. Он хочет остановить нас, пока не погибла остальная семья.

– Я вижу долгие годы голода и страха. Вижу кипящий жаром вулкан и бесконечную борьбу за выживание в страхе, что любимое племя вымрет навсегда. Вижу надежду, что проснувшийся древний дракон вернёт ему прежнюю славу и процветание в родных безопасных землях. Он сражается, чтобы защитить свою надежду, без которой не может жить.