Влад усмехнулся, сказал тоном заботливого дядюшки:
– Юлия, если все так страшно, тогда что ты тут делаешь?
– Здесь Димочка, он не хочет уезжать, а я не могу оставить его одного. – Сивцова промокнула салфеткой уголки тщательно накрашенных глаз.
– Ты все врешь, – вдруг заговорила Варька.
– Я вру?!
– Да. Не было никакого призрака и угроз тоже не было. А самоубийство вы с Жуаном инсценировали, чтобы напугать нас и заставить отказаться от наследства.
– Что ты несешь?! – взвизгнула Сивцова. – Ты просто еще сама ее не видела, вот и подозреваешь всех и вся!
– Это легко проверить. – Савельева уперлась ладонями в стол, воинственно сверкнула очами. Ишь, разошлась. – Сними платок.
– Зачем? – Юлька отшатнулась от нее почти в непритворном ужасе.
– Ну, тебя же вчера достали из петли, а сегодня ты утверждаешь, что это Барбара тебя заставила. Так?
Сивцова неуверенно кивнула.
– На твоей шее должен остаться след от веревки, странгуляционная борозда.
– Он есть!
– Покажи!
– Как ты смеешь ее подозревать?! – От возмущения Жуан пошел багровыми пятнами.
– У меня есть на то основания. – Савельева невозмутимо улыбнулась. – Юля, покажи след от веревки.
– Он есть, но он такой безобразный. – Сивцова осторожно потрогала шею.
– Да ладно тебе, Юлия! Тут же все свои, почти родственники. – Эйнштейн улыбался во все тридцать два зуба, толстенные стекла его очков инфернально поблескивали в свете разгорающегося в камине пламени.
– Думаю, мы имеем право знать, дурачат нас или нет. – Влад нетерпеливо побарабанил пальцами по столу. – Ну, сними же этот чертов шарфик.
– Вы пожалеете, – зашипела Сивцова.