– Хорошо, – кивнул Лёшка. – Теперь ты, Фёдор, мужик ты, как видно, шустрый, ну так натащи побольше этого самого сарацинского зерна, набей его в мешки и полазь там хорошенько. Рядом с этим зерном, может быть, кули какие с травками пряными будут, с листиками или с сухими мешочками, перцем тем же, луком, чесноком, морковью, в общем, всё, что съедобное найдешь, тоже сюда вместе с этим зерном тащи. С собою бери двух людей, вон того же Ивана, он у нас из младших унтеров, вот вы и будете как бы при своём старшем, словно при деле, и общей строевой командой пойдёте. Кого берёте?
Фёдор оглянулся и, кивнув на Тимофея, с улыбкой ответил:
– Да вот этого вот здоровяка из новеньких и возьмём. Кому-то же нужно на себе тяжести таскать, а он как раз из здоровенных битюгов сам будет.
– Хорошо, – кивнул Лёшка, – остаётся самое сложное – добыть нужное мясо и курдючный жир. Потап, завтра после дневных занятий мы пойдём с тобой в обозное хозяйство. Ты поговори там со своим земляком, расскажи, что тут у вас портупей-юнкер чего-то чудного выдумал, и пригласи его к нам на ужин. А сам промеж тем попроси захватить мясца, жира этой овцы и ещё уксуса. Чай, твой земляк сам из любопытных людей будет, вот и клюнет на нашу удочку. Думаю, коли он к стряпне там приставлен, так значит, у него есть и интерес вообще к этому делу. Да, и не забудь ему шепнуть, что этот портупей-юнкер сам из поместных дворян родом и всякие там рецепты из благородной кухни знает. Ну и так, невзначай, спроси его, может, у него овощи – лук, чеснок найдутся? – и подмигнул задорно Потапу.
С собой мы возьмём Егора, вот и тоже наша команда получится. Ну а оставшимся в лагере Игнату и нашему песеннику Ермолаю мы дадим задачу хороших дров наготовить. Лучше всего из дуба, дабы и от костра и от углей жар бы и сильный и ровный был. И вот ещё что, Игнат, – и Лёшка посмотрел на круглое, всё в конопушках лицо молодого егеря, – наделай побольше тонких прутьев и принеси сюда горку больших камней. Ну, вроде бы теперь всё.
Глава 2. Плов
С утра было традиционное построение с проверкой, в которой Алексей, как старший унтер-офицер, представлял перед командиром команды свой плутонг. В полковой егерской команде шестьдесят солдат при четырёх капралах и четырёх унтерах делились поровну на два плутонга. Первым командовал немолодой уже сержант Савельев, второй, стало быть, был у Лёшки. Команда стояла традиционно в четыре ряда, подпоручик проверял внешний вид солдат, их оружие и амуницию. Всё было без лишнего занудства и затягивания по времени. Штатный барабанщик команды Петька, сам будучи выходцем из мещан, грамоту немного разумел и, следуя за командиром, чиркал на клочке бумаги замечания Фёдора Семёновича.
– А теперь помолимся о здравии императрицы и самодержицы Всероссийской всемилостивой Екатерины Алексеевны! – и все служивые, крестясь, начали истово читать молитву.
– Командующим для всего оставшегося основного войска объявлен трёхдневный отдых, так что никаких занятий на сегодня мы не планируем. Командирам плутонгов закончить утреннее построение и распустить людей. Я пока к себе в палатку, и через полчаса прошу пожаловать к себе всех унтер-офицеров! – Куницын развернулся и проследовал к себе.
Лёшка вышел перед своим плутонгом. Более тридцати пар глаз внимательно рассматривали своего нового командира. С кем-то Лёшка уже успел познакомиться и даже побывать в бою, а с кем-то это ещё предстояло. Перед ними стояли простые русские мужики, со своими характерами и судьбами, и хотелось бы стать для всех них хорошим командиром.
– Долго говорить я не буду, ближе мы ещё успеем с вами познакомиться – начал портупей-юнкер. – Зовут меня Алесеем Петровичем, звание моё старший сержант, вышел я из служивой офицерской династии и солдатский труд, а с ним и самих солдат, уважаю. Постараюсь быть справедливым и заботливым командиром, но и строгим, тут уж вы не взыщите. И первое, на что я обращу внимание, – это личная чистота каждого в моём плутонге. В строй с грязными руками вы даже не думайте встать. Перед едой и лицо и руки мойте чисто-начисто, сырую воду я пить запрещаю, кипятите её загодя и только потом уже, как она остынет, разливайте по своим флягам. Для приготовления пищи берите воду из чистого места. Вон сколько вражеских трупов, до сих пор не прибранных, лежат и на жаре смердят, а сколько вздутыми по озеру плавают! Заразы от них много идёт, оттого и хвороба нападает. Испражняться, хм, всем ходить подалее, вот в те большие кусты. Капралам в своих командах держать отвары из тысячелистника, ромашки и полыни и следить, чтобы каждый хоть по чарке утром и по две вечером перед сном их обязательно выпивал. Каждому держать при себе сушёную траву подорожника, спорыша, ромашки, лопуха, одуванчика и конского щавеля, как и чем из них пользоваться – я потом вам каждому растолкую. Помните пока по этой траве, что как только вы какую рану получите, так сразу же засыпайте её травой тысячелистника и уже потом обращайтесь к своим капралам и унтер-офицерам. У нас для более сурьёзной обработки будут особые фляги с крепким настоем. Видели, небось, как я промывал рану у Кузьки? – и в строю согласно закивали. Полюбопытствовали за операцией, оказывается, все. – Ежели на такой жаре внимание вот этому всему не уделить, то может большой мор начаться. А тут ведь ещё столько заразы после баталии вокруг. Так что берегите себя, а я уж вам в этом помогу, – усмехнулся как можно кровожадней Лёшка.
А пока вот вам первый наш грязнуля. Рядовой Репкин, выйти из строя! – и перед плутонгом вышел молодой солдатик. Был он какой-то весь помятый и нескладный, большие уши его торчали лопухами, а нос его был словно сплюснутая картошка. – Репкин, ладошки вытяни вперёд и покажи их всем! – каждый в строю мог видеть, какие засаленные и чумазые руки были у этого солдата. – Флягу подай! – Лёшка понюхал горловину и отдал впереди стоящему Тимохе, – по рядам её пустите, пусть каждый поймет, про что я тут всем толкую.
Действительно, из фляги несло застоявшейся водой с запашком тухлятины.
– Так вот оно что, поэтому он в кусты-то дристать бегает, – раздалось из строя, – а мы ещё с ним из одного котла едим.
– Разговорчики в строю! – рявкнул Лёшка. – Слово дам, так будете говорить. А по сути всё верно, плохо то, что даже один замызга всех своих товарищей может злой хворобой заразить! Целые армии от поноса подыхали ведь. А тут уже о чуме весть пришла, не мне вам объяснять, как всё это страшно. Так что отнеситесь к моим требованиям со всей возможной сурьёзнустью.
На первый раз тебе, Репкин, выговариваю перед строем. Под ружьё на жаркий караул пока я тебя ставить не буду. Но в наказание велю наполнить все наши артельные котлы чистой водой и накипятить её вдосталь. Соберёшь на чистой поляне всё ту траву, про которую я только что тут толковал, чай сам из крестьян и должен её знать. Надеюсь, что всё тебе ясно?
– Ясно, – пробормотал смущённо Ефимка.
– Не понял? – протянул Лёшка – Ты что тут, на стогу сена ночью с дивчиной шепчешься. А ну, отвечай, как положено бравому солдату!
– Так точно, господин старший сержант! – проорал грязнуля.
– Вот это другое дело, встать в строй! – кивнул унтер. – По оружию тоже прошу быть внимательнее, но вы ведь и сами егеря – орлы, отменные стрелки, охотники! Лучше меня здесь всё знаете, только не ленитесь вот теперь и обихаживайте его получше. Штуцеров у нас, жаль, мало, два всего в плутонге, это если с моим. Но я теперь буду думать, как это всё поправить, обещаю!