Она поняла, что платье графини, цвет которого сначала ей показался тускло-фиолетовым, на самом деле было скорее угольного цвета.
– Кто умер?
– О, кто только не умер.
Графиня затягивала шнуровку платья, ничуть не заботясь о том, насколько это комфортно для Селесты, как фермер, связывающий коз. Ее руки летали вверх и вниз, одергивая подол платья мисс Темпл, расправляя платье, чтобы из-под него не торчали нижние юбки, поправляя корсаж и приподнимая грудь. Все это время девушка сжимала в кулаке шелковый платок.
Графиня отступила на шаг и разочарованно вздохнула.
– Вашей прически постыдилась бы даже пастушья овчарка. У вас есть шляпка?
– Я не люблю шляпки. Если вы позволите моей служанке…
– Нет.
Графиня обеими руками начала укладывать кудри мисс Темпл. Они стояли очень близко друг друга. Графиня сосредоточилась на своем занятии, а мисс Темпл, которая была ниже ростом, смотрела на горло этой женщины, находившееся от нее всего в нескольких дюймах.
Графиня нахмурилась.
– Если не придираться, можно подумать, что вы приехали из Швейцарии. Но мы уже опаздываем. Что вы думаете об Оскаре? Он здоров, Селеста? Он в своем уме?
– Мы почти не говорили. Я была ранена…
– Да, ему, наверное, это нравилось. Вероятно, ему хотелось проглотить вас с потрохами.
– Почему вы не убили доктора Свенсона?
– Что, простите?
Этот вопрос сам собой слетел с губ мисс Темпл.
– Вы оставили его в живых со стеклянной пластинкой.
– В самом деле?
– Он хочет умереть, вы знаете. Из-за Элоизы. Из-за вас.
Графиня выдержала ее осуждающий взгляд и громко рассмеялась, испытывая дополнительное удовольствие от того, что Селеста не ожидала такой реакции. Все еще улыбаясь, она открыла дверь и вышла, предоставив Пфаффу роль сопровождающего мисс Темпл. Он взял женщину за руку, но потом остановился у прикроватного столика, на котором та оставила записную книжку Роджера.