Дарси закрыла глаза. Их губы встретились, и она вдохнула запахи нагретого битума и соленой кожи Имоджен, ощутила, как рокот транспорта поднимается наверх по стенам и отдается в спине, кончиках пальцев, языке. Дыхание замедлилось, чтобы соответствовать равномерному и глубокому дыханию Имоджен.
Имоджен обхватила Дарси за шею, запустила пальцы в волосы и не отпустила ее даже после окончания поцелуя.
Наконец, Дарси прошептала, слегка задевая своими губами губы Имоджен:
– Надо же, ты и впрямь влюбилась в мою книгу.
– По уши.
Это говорило само за себя, но Дарси не успокоилась.
– Никакой критики?
– Дарси, это – первый черновик. К тому же дебют. И не спрашивай у меня, не сперла ли ты индусского бога, потому что я не в курсе.
Дарси чуть напряглась.
– Ясно. Но что значила вторая фраза?
– О том, что это первый роман? Полагаю, он несколько невинен для книги о смерти.
– Невинен? – Дарси отстранилась. – Неужели ты считаешь меня такой?
– Хороший вопрос, – придвинулась, изучая ее, Имоджен. – Еще десять секунд назад я не знала, нравлюсь тебе или нет. Думала, что, наверное, ты просто вежливая или… – Она прикрыла веки. – Ты когда-нибудь целовалась с девушкой?
– Я раньше ни с кем не целовалась по-настоящему, – поспешно проговорила Дарси, чтобы не дать себе времени струсить и вообще никогда не признаться.
На какое-то время Имоджен затихла.
– Серьезно? – удивилась она после паузы.
Дарси кивнула: однажды во время ночевки в гостях произошло нечто вроде учебного поцелуя с Карлой и попытка поцеловаться с парнем, который был одним из капитанов ревнителей чтения. Но все эти поцелуи не в счет, не то что этот.
– Я как, ничего? – спросила Дарси.
– Лучше, чем ничего.
– Если бы тебе не понравилось, ты ведь не соврала бы?