Вернувшиеся

У «вернувшихся» не было оружия, но они превосходили солдат своей численностью. Помимо тех людей, которые откликнулись на зов Люсиль, имелись тысячи заключенных, собравшихся по другую сторону южной ограды. Они пока еще являлись узниками Аркадии. Но они уже поняли, что пришла пора действовать. Их было очень много, а солдат — на удивление мало.

«Вернувшиеся», стоявшие у ворот, пошли в атаку — молча, словно это нападение не являлось их целью. Казалось, что они просто играли в массовке на съемках батальной сцены. Солдаты тоже знали, что их винтовки не имели большого значения против такой огромной толпы. В результате стрельба не продлилась и нескольких минут. Кипящая масса «вернувшихся» накрыла горстку патрульных и поглотила их, как мощная приливная волна.

Толпа прорвалась в лагерь, быстро удаляясь от места, где Люсиль по-прежнему держала полковника под прицелом пистолета. До них доносились звуки боя и крики сражавшихся людей. Это была симфония хаоса — стремление к жизни с обеих сторон возникшего водораздела.

Повсюду слышался звон разбитых окон. Стычки происходили в городских парках и у дверей казарм, куда солдаты отступали небольшими группами. Иногда они получали небольшое преимущество благодаря тому, что «вернувшиеся» не обладали знаниями военной тактики. Многие заключенные боялись противостояния с вооруженными людьми, но их мотивировало стремление к свободе. Поэтому они шли вперед под пули.

— Вы могли убить этого парня, — сказал полковник, глядя на Младшего.

Тот перестал кричать. Похоже, он понял, что получил лишь легкое ранение в ногу и в основном был невредим. Солдат тихо стонал и зажимал руками рану.

— Он скоро поправится, — ответила Люсиль. — Мой отец учил меня стрельбе из пистолета еще до того, как я начала ходить. Я знаю, как свалить с ног человека, в которого целюсь.

— У вас ничего не получится.

— Я думаю, уже получилось.

— Сюда пришлют еще больше солдат.

— Но это не отменит факта, что сегодня мы совершили праведное дело.

Люсиль опустила пистолет.

— За вами скоро придут, — сказала она. — Они люди. И они помнят, как вы издевались над ними. За вами скоро придут.

Полковник вытер вспотевшие руки о китель. Он повернулся на каблуках и, ничего не сказав, направился в охваченный восстанием город. Там, на улицах, солдаты убегали от разгневанных толп заключенных. Повсюду велась стрельба. Патрульные отряды все еще пытались взять ситуацию под свой контроль. Но им не удавалось сделать этого. «Вернувшихся» уже нельзя было остановить. Вот почему полковник Уиллис ушел, ничего не сказав.

К Люсиль подбежали Уилсоны. Они и тут сохраняли свое семейное построение: Джим и Конни по краям и дети посередине, защищенные от всех опасностей мира. Джим весело приветствовал ее.

— Надеюсь, вы устроили всю эту заваруху не только из-за нас?

Люсиль крепко обняла Джима. От него плохо пахло. Он нуждался в ванной или в душе. Но она решила, что запах был приемлемым. Он даже придавал ей силы. Ведь это были ее близкие родственники, и с ними плохо обращались.

— Мы совершили праведное дело, — ответила Люсиль.

Очевидно, Джим хотел спросить ее, что она имела в виду. И, наверное, Люсиль просто отмахнулась бы рукой и сказала, что гора тарелок ожидала его возвращения домой. Возможно, она даже прочитала бы ему лекцию о детском воспитании — шутливо, конечно, без всяких обид и только для начала дружеской беседы. Но все оборвал прозвучавший издали выстрел. Джим Уилсон вздрогнул и упал замертво.

Крис Дэвис

Они нашли полковника в его офисе. Уиллис смотрел на стойку с мониторами. Он мог бы убежать. Крис так и сделал бы на его месте. Но полковник был храбрым солдатом. Он лишь выпрямил спину, когда они вошли в его кабинет, и, взглянув на них, сказал: «Я только выполнял свою работу». Крис не мог понять, что означали слова офицера — просил ли он так у них прощения или просто объяснял свое поведение. Хотя полковник не выглядел тем человеком, который стал бы перед кем-то извиняться.