Вернувшиеся

— Никто не учил меня новым шуткам, — печально сказал Джейкоб. — Даже ты.

Он высвободил свою руку и сунул ее в карман.

— Понятно, — сказал Харольд. — Тогда, может, мы попробуем сочинить что-то свое?

Джейкоб с недоверием посмотрел на отца и затем улыбнулся.

— Так о чем будет наша шутка, сынок?

— О животных. Мне нравятся шутки о животных.

— И какое животное у тебя на уме?

Джейкоб подумал момент.

— Цыпленок.

Харольд кивнул головой.

— Хорошо. Цыплята дают много поводов для шуток. Особенно молодые петушки. Только не рассказывай эту шутку маме, ладно?

Джейкоб засмеялся.

— Что рукавица говорит руке?

— Что?

— «Можно я буду называть тебя своей наседкой? Ведь я все время покрываю тебя».

К тому времени, когда они приблизились к южным воротам, у них уже имелась своя собственная шутка. Теперь они обсуждали философские аспекты актерского мастерства, необходимого рассказчику.

— Так в чем тут секрет? — спросил Джейкоб.

— В манере изложения, — ответил Харольд. — Рассказывай шутку так, как будто ты полностью уверен, что она будет веселой.

— А зачем это нужно?

— Если люди узнают, что ты сам придумал шутку, они не захотят ее слушать. Люди верят, что шутка забавна лишь тогда, когда ее пересказывали много раз. Они хотят быть частью большой аудитории. Слушая шутку — а мы говорим о старых проверенных шутках, — они полагают, что их знакомят с продуктом истории, превосходящим их по возрасту. Поэтому они запоминают слова, чтобы при случае пересказать их друзьям. Они желают быть распространителями услышанной шутки.