— Это да, — с сочувствием тянет бывший десантник, — не слабо его покоцало. Но и вы молодцы, — сжав губы, кивает Рогожину, — успели на помощь.
— К кому? — прапорщик и капитан одновременно уставились на мужчину.
— В смысле? — Игорь обводит руками комнату, в которой пол качественно залит кровью и валяются внутренности. — Вы же не скажете, что это он, в одного, завалил девять человек? Раненый!
— Нет, конечно, — пожимает плечами Степаныч и склоняется к ране, Рогожин удивлённо смотрит на него. А тот после паузы поясняет: — Одиннадцать. Там дальше ещё двое: мужик и баба.
— Вот я и говорю, жадный, — усмехается Рогожин, — и ленивый. Пока товарищи грабят склад и увлечённо минируют всё что можно, он отлёживается.
— Ы-ы-ы!..
— Кажется, нас послали, — улыбнулся Игорь и вдруг неожиданно побледнев, сглотнул: — Мужики, а вот это что, у стенки валяется такое?
— Печень, — философски заметил Степаныч.
— Чего? — мужчина судорожно сглотнул. — А чего она там?
— Метательный снаряд, — всё с тем же видом, прапорщик очередной раз воткнул в Егора иглу.
— Дед, а ты смотрел из кого он этот снаряд достал? — Рогожин присел возле трупа и повернул голову трупа к себе лицом.
— А что надо было? — Иванов пожимает плечами. — Если ты не заметил, у меня тут боец раненый. Не до глупостей мне. Бандитом больше, бандитом меньше.
— Не скажи, — качает головой Рогожин. — Такие, один на миллион… Пойдём-ка друг мой, Игорь, познакомлю тебя с женщинами. Отведёшь их к Разину, а у нас тут дела ещё.
Вернулся капитан минут через десять:
— Ну что скажешь?
— Собаке собачья смерть, — Степаныч сплюнул на труп.
— Не оскорбляй собачек, — качает головой Рогожин.
— Виноват, — вздыхает прапор, — пять лет не могли поймать мразоту, а сколько хороших парней положил мразь. Ещё и свою армию набирать начал…
— И, кажется, мы неплохо её проредили.
— Хорошо бы всех! — сверкнул глазами Степаныч.