Милосердие спецназа

22
18
20
22
24
26
28
30

И тут бахнуло. Вован не промахнулся. Ну что ж, пора дёргать в сторонку. Всё-таки, есть справедливость, наёмники, это не бесправные срочники. Как говорится, за что боролись на то и напоролись. Будут вам деньги за труды, компенсация родственникам, называется.

— Надо было больше гранатомётов брать! — на бегу заметил Балагур.

— Отставить! — тут же откликнулся командир. — Наше дело отвлечь, а не устраивать войну.

Эх… Накаркал, дятел. Откуда в этой стране столько американских наёмников? Ну серьёзно? Они что к войне готовятся? Интересно с кем? Так что, пострелять пришлось знатно, и отход наш превратился в настоящую эпопею. Несколько раз меняли направление движения, чтоб не уткнуться в заслон. Но все пути к границе плотно перекрыли. И самое скверное, что противник знал, кого ищет. Тех, кто умеет отводить глаза и становиться невидимым. Количество инфракрасных и прочих сканеров движения зашкаливало. И если лёжа и не двигаясь, можно довольно долго обманывать тепловизор. То при движении, это ещё та задачка. Так что нас просто изматывали и зажимали со всех сторон.

И хотя мы всё-таки старались излишне не вступать в перестрелки, тихонько зарезать при возможности, это всегда, пожалуйста. Но бывали случаи. Дошли до границы, а там народу… Всё перегородили, электроники натыкали. Бронетранспортёров нагнали. Только танков не хватает.

— Хан, видишь вон того мужика, третьего от грузовика, рукой вон махнул, — дает ориентиры Рогожин.

— Вижу.

— Сможешь, выстрелить, когда отвернётся, на прицеливание секунда, не больше.

— Тут метров семьсот, не меньше, — хмыкает Марат.

— Сможешь или нет?

— Пока не попробуем, не узнаем, — философски замечает снайпер.

— Надо, Хан. Его надо завалить обязательно. Постарайся.

— Что тоже одногруппник? — интересуюсь такой настойчивостью.

— Почему тоже? — Рогожин недоверчиво щурится на меня. Но разглядев мою кривую ухмылку, вспоминает, что я всё-таки помогал с допросом: — Что-то туплю, — устало трёт подбородок, третий день бегаем. — Нет не одногруппник, даже не однокурсник, в помощниках у Ифрита был, но я его сразу узнал. Мерзкий тип.

— Тогда точно завалю, — хмыкает Хан и тут же стреляет. Вот только, сделал он это не как просил Рогожин, в спину, а в тот момент, когда цель оборачивалась. Но думаю, это случайно так вышло. Ибо он смотрел на нас, чтоб цель не почувствовала взгляд, а потом просто вскинул винтовку и завалил чувака. Так в висок и залетела пуля. Что сказать? Я бы так не смог.

— Я бы так не смог, — чуток завистливо признался Саня.

— Я бы тоже, — капитан хлопнул Хана по плечу, — с меня причитается.

— Сочтёмся, — довольно щурится Марат. Похвала не только кошке приятна. Особенно если твои заслуги признаёт такой человек, как Рогожин.

— Ладно, отходим, — Рогожин смотрит на часы. — Пусть посуетятся. А мы пока отдохнём в овраге. Пора прорываться, парни. Теперь время играет против нас. Тем более, что главного дятла завалили.

— Думаешь, он там главный был? — сомневаюсь в его высказывании.