– Немедленно все побежали в горы, – закричала Наташа, – там свет и снег, там нет темной воды! Быстро все в горы!
И дети, крича и падая, в порезах и крови побежали вперед, сбивая друг друга.
– Осторожнее! – кричала Наташа, разбирая руками малышню в разные стороны, подсаживая на более высокие места. – Бегите, не толкайте друг друга!
Темные, скользкие твари вцепились в ее руки, в ноги, вода и снег вокруг нее окрасились багряным, но она продолжала и продолжала, подталкивать детей вперед.
Она не считала часов, сердце колотилось от нахлынувшей усталости, какой-то тяжелой и жуткой, как никогда. Пока вдруг Наташа не поняла, что теряет много крови, привлекая тем самым тварей.
Но это давало фору сотням бегущих детей – спастись. Значит, надо выдержать, пока последний ребенок не будет на относительно безопасной высоте. И она терпела. Единственный взрослый человек, откидывая с рук тварей, черных и шипящих. А дети все карабкались наверх, прочь от кошмара низин.
Мерное, тихое, необычайно вкрадчивое на слух гудение, похожее на вздох далекого исполина, наполняло пространство. Воздух тихо дребезжал и вибрировал. Гул, вот уже три дня сопровождавший безмятежную летнюю дремоту маленького приморского городка, никак не проходил. Казалось, он врос в окружающий мир, просачивался через лазоревое небо, исходил из бесшумного дыхания моря, смешался с землей. Источник странного монотонного гудения найти не получалось, и понаехавшие за эти дни ученые отнесли все на счет высоких южных температур и неизученных атмосферных явлений. Назвали гул новым парадоксом природы и для перестраховки усилили наблюдения за спокойными сейсмодатчиками. Городское телевидение, от лица приезжего доктора наук, пойманного на одном из пляжей, успокоило жителей, что гул – это явление безопасное, даже обычное, просто неизученное, и бояться его – все равно что бояться гула пчелиного роя. Так же бессмысленно! К тому же нет ни одного города на Земле, кроме тех, что за семьдесят третьей параллелью арктических широт, где бы шума не ощущалось… Вот триста лет назад тоже гудело! И еще как гудело! Даже в катренах Нострадамуса было описано: «Великий гул, от засухи идущий и солнца жар передающий нам!» Глобальное потепление, жара, можно сказать, несусветная! Вот все и гудит, от накала! А в Арктике не гудит, потому что там холодно! Почему гудение слышно и в Антарктиде? Запросто – воздушные африканские массы и так далее…
– Сразу видно, что про пчел он знает только одно – они делают мед! – рассмеялась тетушка Аня.
– Так он же сейсмолог, а не пчеловод, – попыталась оправдать доктора ее племянница Вика.
– Он вообще ничего не знает, мама-тетя, – сообщила из вороха цветных кубиков четырехлетняя Эля, – а Гул – он нехороший, страшный.
– Это явление природы, сокровище мое, – ответила Вика дочери, – давай нашего любимого Чарли Чаплина посмотрим?
– Нет, – Элька так сильно закрутила головкой, что золотые кудряшки заметались, как солнечные зайчики.
– И что дети стали такими грамотными? – тетушка подняла брови. – Викуля, «попрыгай» по каналам, а то насмотрится, и спать не будет.
Виктория взяла пульт дистанционного управления и направила его на телевизор. Каналы вещания стали быстро сменять друг друга.
– Вот! – мелькание каналов прервалось. – Вот тот тип, о котором я тебе рассказывала, тетушка. Ты только посмотри, теперь его и телевизионщики заметили… Кого-то он мне напоминает.
На экране блондинистая дикторша с очаровательно-глупой улыбкой на лице допрашивала пожилого на вид мужчину, явно бомжа.
«Это не просто Гул! – бомж наставительно поднял вверх палец. – Это начало вашего конца!»
– Ненормальный! – прокомментировала тетушка, и Вика выключила телевизор.
– Ника, – спросила тетушка, назвав Викторию ласкательно, как в детстве. – Может, съездишь в банк, снимешь немного, да мотнем куда-нибудь на отдых из этой гудящей жары?
– А работа, тетя?
ebooksa