— О, Мохан, — с сожалением произнесла Смита. — Ты же знаешь, это невозможно.
Он крепче обнял ее.
— Невозможно? — спросил он. — Твой папа смог перевезти всю семью в Америку, а ты не можешь остаться в Мумбаи?
— Нечестно сравнивать. Это другое.
— А в чем разница?
— В том, что мы переехали от отчаяния. У нас не было выбора.
— Ясно. Значит, переехать в другую страну от отчаяния можно, а ради любви — нельзя?
Она уставилась на него, раскрыв рот. Ради
— Мохан, мы едва знакомы, — сказала она и осеклась. Может, это какой-то странный тест? Или розыгрыш? — Ты… ты серьезно считаешь, что в теории…
— Нет. Я серьезно предлагаю тебе остаться.
— Бросить все, что у меня есть в Штатах, всю свою жизнь, и остаться с тобой здесь?
Он улыбнулся.
— Тебя послушать — это просто ужас какой-то.
Тут Смита поняла, что зря с ним переспала. Именно этого она всегда пыталась избежать: близких отношений. Сердечной боли.
— Мохан. Дорогой. Ну прекрати. Ты сам должен понимать, что это абсурд.
— Ты так думаешь? — Он рассеянно теребил ее волосы. — Хорошо, давай так. Возьми небольшой отпуск. И если тебе здесь не понравится — если будешь сильно скучать по Америке, — я перееду к тебе.
Он переедет в Америку? Мохан говорил об этом, как будто речь шла о покупке нового галстука. Прежде она не замечала в нем такой легкомысленности. Он хоть отдает себе отчет в том, как это сложно — переезд? Смита подумала о своих друзьях. Что они скажут? Ужаснутся ли его самонадеянности?
— Мне казалось, ты любишь свою работу, — сказала она.
— Люблю.
— Тогда почему готов так легко ее бросить?