Долегон встал, высокий и серьёзный.
— Итак, что мы имеем из допроса. Цыганская диаспора раскололась на несколько… партий, что ли. По большей части — враждующих между собой. И вот эти конкретно товарищи — из довольно сильной группировки, которая считает необходимой кровную месть — всё по поводу того инцидента с пропавшей женщиной-инспектором. Кровники. У них было три приоритетные цели: Олеся, Лида и Антонина, они думали, что все трое здесь, — Олеся Васильевна снова начала мелко дрожать. — Но и всё население Белого Ворона они включили в свой список мести, поскольку господин барон дал их кровникам первой, так скажем, очереди убежище и защиту. Наводку получили, подслушав разговор у портала: что дети ушли в лес с малым числом старших, и инспектора с ними. Примерное направление вроде бы гадалка подсказала. Искали они нас долго, больше недели, — Долегон немного помолчал, глядя в столешницу. — Получается, что помимо кровной вражды мы косвенным образом оказались втянуты в конфликт цыганских кланов, потому что сегодняшняя чистка, я думаю, изменит расклад по силам… Я, как старший командир, предлагаю признать ситуацию чрезвычайной и немедленно вернуть детей на остров, под защиту крепости. Возражения есть?
Возражений не последовало, и лагерь начал спешно сворачиваться.
Они шли назад и гнали перед собой тех цыган, кто имел счастье (или несчастье?) выжить. Их, вопреки первоначальным Олесиным впечатлениям, оказалось гораздо больше, чем безвозвратно успокоенных. Почти три десятка. Парни скрутили им руки и увязали в четыре длинных цепочки, каждую из которых прикрепили к вьючной лошади. Груза у лошадок в обратную сторону было гораздо меньше.
— Да и верёвки не придётся тащить, — сердито прищурившись, высказалась Маэ.
Кадарчан пришёл перед выходом, взял Олесин сидор, поглядел какие стопки бумаг запихивает Лида в свой рюкзак, покачал головой и забрал её поклажу тоже. На их слабые возражения только махнул рукой:
— Молчите уж, девки! Быстро идти надо. Так что — без возражений.
ЦЫГАНЕ — И ЦЫГАНЕ
День тот же
Кельда
— Господин барон! — в дверь нашей комнаты заколотили. Вова, каким-то чудом оказавшийся дома в не очень поздний час, вздохнул, смиряясь с тяжкой долей правителя. — Господин барон! Цыганки на пленных напали!
Что⁈ Мы переглянулись.
— Зайди! — рявкнул Вова; в дверь просунулся дежурный охранник. — Что там⁈
— Цыганские бабы повели ребятишек на пляжик. Ну этот, меленький совсем, что у брода, с цветными камушками.
— Дело говори!
— Так я что… А тут наши возвращаются с лагеря…
— Так четверг же только? Что так рано?
— Дак напали же на них, говорю я…
Вова ярко и очень экспрессивно высказался и побежал во двор, за ним бежал едва не снесённый охранник, и уж за ними, подбирая юбки — я.
У крыльца донжона собралась огромная толпа. Были здесь и постоянные донжонные обитатели-работники, и все старшие командиры-вожатые, уходившие с детьми в рейнджерский лагерь, и принятые под защиту пятеро цыганок со всей своей малышнёй, и целая куча каких-то левых изрядно потрёпанных цыган (судя по следам на одежде, получивших ранения стрелами, а то и ножичками резанных; подживлены они были, простите за тавтологию, «на живульку», лишь бы дошли до баронского суда), у одного из цыган было страшно расцарапано лицо и даже, вроде бы, частично порвано горло. По крайней мере, из-под прижатой к шее ладони сочилась кровь. Наших детей не наблюдалось.
ebooksa