Журналюга

Драться одному против троих — дело почти безнадежное, но Паша стойко держал удары и пытался отвечать на них. Скорее всего, ему бы пришлось очень плохо, но тут на помощь подоспели Володька с Сашкой — Майя успела им сказать, куда и с кем пошел ее кавалер. Они немедленно включились в драку — каждый сцепился со своим противником.

Но все рано положение было критическое: Сашка драться почти не умел, лишь бестолково махал кулаками, Володька отбивался от самого сильного из «бэшников», верзилы и бугая Кольки Артамонова, а на Пашу наседали сразу двое — Борька и один из его самых верных приятелей. И неизвестно чем бы это закончилось, но тут объявился еще одни участник — Алексеев, с которым Паша сидел на уроках математики.

Димка, как потом выяснилось, шел за школу покурить (он дымил уже давно и регулярно) и случайно увидел потасовку. Но сразу всё понял и врезался в дерущихся — раскидал по углам Борьку и троих его приятелей. Кто бы мог подумать, что угрюмый, мрачный, неразговорчивый, обычно крайне нелюдимый Димка решит так просто и сразу «вписаться» за своих? Алексеев к тому же, как оказалось, обладал немалой силой и перевес сразу же оказался на стороне Паши и его друзей.

— Что здесь происходит? — раздался в коридоре властный, холодный женский голос.

Это директриса школы, Раиса Михайловна, узнав от той же Майи о грядущем «мамаевом побоище», сразу же побежала вниз, чтобы немедленно принять решительные меры и не позволить глупым, пьяным мальчишкам сорвать такое важное и ответственное мероприятие, как выпускной бал. Через пять минут противники под ее строгим надзором (и осуждающими взглядами примчавшейся ей на помощь завуча Маргариты Павловны) были отконвоированы обратно в актовый зал и разведены по разным углам. Как говорится, брэйк!

Затем танцы продолжились, но выпускники четко разделись на две части: десятый «а» тусовался в одном углу, «бэшники» — в другом. И, несмотря на героические усилия учителей, никто к сближению не стремился. Выпускной балл все-таки был безнадежно испорчен…

Развлечение планировалось на всю ночь, а рано-рано утром была задумана еще и поездка на автобусе — по летней Москве, чтобы встретить на Ленинских горах (обзорная площадка) первый рассвет во взрослой жизни. Автобус прибыл ровно в четыре часа, ребята вышли на улицу, начали грузиться. «Я не поеду! — решительно заявил Паша. — Не хочу больше видеть этих уродов». Он имел в виду, разумеется, Борьку Васильева и его подпевал.

— А у меня квартира свободная, — как бы между делом обронил Сашка. — Предки на дачу уехали на все выходные…

— Что ж ты раньше молчал? — удивился Паша. — Давно бы продолжили у тебя!

И начал собирать свою верную, испытанную временем команду. В нее, естественно, вошли Сашка и Володька, а также Димка Алексеев (за недавние боевые заслуги), из девочек пригласил, само собой, Майю, к ней присоединились Света и Катя Мелумян. Дина сначала отказывалась, но потом, немного подумав, тоже согласилась на прощальный сейшн. Но сразу же заявила, что будет танцевать с Алексеевым… Володька тяжело вздохнул и пододвинулся поближе к Кате, та, похоже, не возражала.

Выпускники уехали на автобусе кататься по Москве и встречать рассвет, а Паша со всей компанией завалился к Сашке на квартиру. Где, к всеобщему удовольствию, в холодильнике нашлась кое-какая еда, а домашнем баре даже имелось немного спиртного (сухое и крепленое вино). Девочки быстренько приготовили бутерброды, а мальчики открыли бутылки и расставили бокалы. И веселье началось.

Вечеринка (или лучше называть это утренником?) покатилась по привычному сценарию: играл магнитофон, танцевали пары, все были рады и довольны, никто никому не мешал. И, главное, ни к кому не было никаких претензий… Шторы в комнате плотно задернули, чтобы утренний свет не мешал тесному общению, поставили кассету с медленными танцами, плотно прижались друг к другу под приятную, протяжную музыку. «Это и есть настоящий выпускной бал, — решил Паша, — полная свобода и ощущение взрослости. А не танцы в школе на „пионерском“ расстоянии под бдительными взглядами учителей…»

Скоро он почувствовал, что ему все труднее и труднее сдерживать себя — так на него действовала близость Майи, которая во время танцев всё плотнее к нему прижималась и неохотно отпускала, когда мелодия смолкала… Наконец стало совсем невмоготу, и он кивнул на маленькую комнату: «Пойдем!» Майя кивнула — хорошо. Казалось, она именно этого и ждала от него…

Незаметно отделились от остальных, уединились. Паша на всякий случай подпер ручку двери стулом — так просто в комнату стало уже не войти. А то, не дай бог, снова кто-нибудь ворвется в самый неподходящий момент… Легли на диван, начали целоваться, затем через пару минут последовали более решительные действия: Паша освободил девушку от нижнего белья и осторожно приступил к делу. Майя по мере сил ему помогала и лишь раз, в самом начале, негромко вскрикнула, а потом просто лежала, закрыв глаза.

Затягивать процесс Паша не стал — побоялся, что им все-таки помешают, поэтому закончил всё достаточно быстро. Но при этом так, чтобы не было впоследствии никаких ненужных последствий (ну, вы же сами понимаете…). Полежали, обнявшись, еще немного, потом поднялись и привели себя и одежду в порядок.

Майя молчала — очевидно, прислушивалась к новым для себя ощущениям. Она стала теперь уже по-настоящему взрослой (как, собственно, и хотела), поэтому все эти прежние детские игры: поцелуйчики в подъезде, невинные гуляния под ручку и прижимания во время танце — должны остаться в прошлом. Для нее сейчас уже началась новая жизнь с новыми, серьезными отношениями…

Когда они вместе вернулись в большую комнату, все сделали вид, что не заметили их отсутствия, только Света вдруг решительно взяла Сашку за руку и тоже пошла с ним в маленькую комнату. Дина фыркнула, а Катя Мелумян задумчиво посмотрела им вслед… Но снова никто ничего не сказал, опять все сделали вид, что ничего такого не происходит. Подумаешь, кто с кем чем там занимается… Это их личное дело и лезть в него не стоит.

Глава 22

В июле дел оказалось столько, что Паша еле успевал вертеться. Во-первых, он теперь чуть ли не каждый день работал в «Спутнике». Что, впрочем, было вполне предсказуемо и ожидаемо: до открытия Олимпиады-80 оставалось все меньше и меньше времени. и туристических групп, соответственно, становилось всё больше и больше. Причем иностранные гости активно прибывали даже из тех стран, которые официально поддержали бойкот и не прислали в СССР своих спортсменов.

Опытным путем Паша установил, что больше всего возиться приходится с французами, итальянцами и испанцами — это были самые неорганизованные туристы. Они постоянно опаздывали к началу экскурсий, расползались, как тараканы, по всему Кремлю и обзорной площадке на Ленинских горах (согнать их потом в кучку оказывалось делом весьма долгим и затруднительным), да и вообще вели себя совершенно недопустимо. Например, им приходилось постоянно напоминать, что у нас не принято курить на Красной площади (а дымил у них, к слову, каждый первый, причем как мужчины, так и женщины).