Я покачала головой. Да уж, о гуманизме здесь и не слышали!
Правда, сам Бьорн мало походил на ущербного. Живой, веселый, всюду сующий свой нос подросток, которого очень интересовало, чем я занимаюсь. Не сдержавшись, я потихоньку показывала ему, как умножать и делить цифры, чему мальчик радовался, словно прянику. Счетоводы в Аурольхолле ценились и жили сыто.
— А это зачем? — он снова сунул перепачканный чернилами нос в мои чертежи.
— Это генеалогическое древо твоего риара, — улыбнулась я, обмакивая перо в чернильницу. — Не отвлекайся, пожалуйста. Расскажи теперь о Вахенди, что родила мать Данара.
Писчий важно надул щеки и начал говорить. Я же чертила ничего не значащие линии и думала. Как ни странно, но мое нахождение в Аурольхолле оказалось величайшим подарком мне, как исследователю. Под предлогом изучения семьи риара я могла задавать вопросы! Хотя на основные — про кольцо Горлохума, хёггов и их способности — Бьорн отказался отвечать наотрез, испуганно залепетав что-то про гнев перворожденных.
Но зато я получила возможность изучать историю Аурольхолла и самих фьордов!
— То есть прекрасная Вахенди тоже была снежной, так? — уточнила я.
— Да! Белая, как снег на вершине горы, синеглазая, как ночное небо! Одна из прекраснейших дев фьордов, ликом сравнимая лишь с луной…
Я поморщилась. Порой в поисках рационального зерна приходилось пробиваться через подобные иносказания.
— Я поняла. А кто были ее родители?
Уже через пару часов я окинула схему задумчивым взглядом.
— Любопытно… А жены у риара нет, правильно?
— Так невесту-то похитил риар Нероальдафе! — всплеснул руками мой рассказчик. — Чтоб ему пусто было, зверю черному! Утащил прекрасную Эйлин, оставил нашего риара без жены!
Ну ясно! Так вот кем была беловолосая девушка на пиру Сверра! Воспоминание кольнуло, и я поежилась. Единственное, что я пыталась не делать, — это не думать о золотоглазом ильхе. Не вспоминать его слова, прикосновения, насмешку… Пыталась, да выходило плохо. Спать я стала урывками, ведь в каждом сне был он… А мысли снова и снова возвращались к вопросу: почему он так поступил — приказал Ирвину выкинуть меня? Наказал за помощь Вилмару?
Ответить могли лишь Ирвин или Сверр, но их здесь не было…
Я тряхнула отросшими кудрями и решительно сжала зубы. Меня должна волновать лишь работа. Значит, ею и стоит заняться!
Однако внутри по-прежнему бились непонимание и обида. Неужели Сверр меня отдал? Он ведь говорил, что никогда… Но что значат слова риара, сказанные чужачке?
— Расскажи мне о скале победителей, — обернулась я к Бьорну.
— О, я ее видел! — блекло-голубые глаза парня загорелись восторгом. — Лишь раз, но помнить буду всю жизнь! Там собирается великий совет хёггов, один раз в пять лет! И на время этого пира никто не крадет чужих дев, не топит корабли, не дерется! Хёгги решают, с кем заключать союз, с кем обменяться ячменем или тканями, чьих дочерей взять в жены! Это называется большой сбор риаров. Следующий — через три года, потому наш риар так злится! Ведь жену он сможет выторговать лишь там…
— А карта у вас есть? — с надеждой спросила я. — Посмотреть бы, где она, эта скала…