Помогло мое предложение использовать схему, которую я подсмотрел в Сисерии, — распихать пленных магов по клановым тюрьмам, пообещав доли прибыли от их выкупа после войны. Прикинув, какое количество пленных магов необходимо срочно разместить, в управлении королевскими тюрьмами признали, что другого выхода нет. В рекордные сроки они заключили необходимые договоренности с кланами, располагающими свободными камерами для магов.
Так что, только отправив пленных в распоряжение управления тюрьмами и сняв с себя огромную нагрузку по контролю за ними, мы смогли с парнями забраться в мой шатер и поднять кубки за победу!
Парни подняли кубки радостно, но потом притихли. Уж больно много крови и трупов пришлось им увидеть. Несмотря на то, что Корнел, Хастер и Долен ранее уже как бы и поучаствовали в битве, они быстро потеряли в ней сознание от сильных ранений и пришли в себя только в полевом госпитале сисерийцев, где их уже подлечили, прежде чем отправить в тюрьму. Так что они были практически на равных с Тивадаром, который вообще впервые увидел столько крови и трупов.
— Придется привыкать, парни! — сказал я им. — Войны всегда именно такие — либо ты убиваешь, либо убивают тебя и твоих друзей. Выбора попросту нет, так что остается просто привыкнуть к неизбежным спутникам любой войны — крови, трупам и крикам раненых. Надеяться на то, что всякого дерьма будет все же поменьше, но быть готовыми ко всему…
— Да мы понимаем! — сказал Корнел.
— Но понимать и привыкнуть к такому — разные вещи, — продолжил я за него.
Корнел молча кивнул.
Иначе чем военной катастрофой произошедшее было не назвать. Такие потери за какой-то час… Такое сокрушительное поражение всей его контрразведки! Чем они занимались, если враги узнали, где расположены все его кадровые корпуса!
До этого события король наследного принца в битву не посылал. Официальная точка зрения на войну с Аргентом гласила, что эта война будет легкой прогулкой, и нет смысла дергать Хендо. Ну а на самом деле король опасался взрывного характера принца. Одна эта история с требованием убить неудалую невесту из Сисерии чего стоила…
Делать его главнокомандующим опасно. Это же огромная власть. С сына станется ее использовать, чтобы, к примеру, послать команду из грандмагов убить Лорейн, попутно разгромив Королевскую Академию Магии Аргента. Или еще что-нибудь такое отколоть, после чего у Сисерии начнутся огромные проблемы на международной арене. И так уже при дворе активизировались дипломаты из других стран. Всячески намекают, что Лукское графство — это максимум, что Сисерия может отторгнуть от Аргента в этой войне, и чтобы о большем даже не думали, иначе у Аргента появятся влиятельные союзники, которые тут же включатся в войну не на словах, как это сейчас происходит, а на деле.
Теперь же выхода не оставалось. Такое поражение не удастся представить как незначительную проблему. Слишком много трупов повезут по городам и селам после этого побоища, и всем все станет ясно. Не так страшна была общая цифра потерь, как то, что погибло непростительно огромное число магов, включая сорок семь архимагов и полторы сотни магов двенадцатого разряда. А маги меньших разрядов… там речь шла о потерях более пяти тысяч.
После такого нужно либо начинать мирные переговоры, готовясь отводить войска с территории захваченного Лукского графства, — потому как Аргент именно это и потребует, как главное условие, — либо предпринять еще одну отчаянную попытку выровнять ситуацию. Мобилизовать вся и всех, чтобы в одном сражении сокрушить армию Аргента. В одном, потому что тотальная мобилизация обрушит экономику, если продлится слишком долго. С такой армией, в которую призвали всех способных сражаться, можно воевать не больше пары недель, а потом экономика начнет трещать по швам, и попросту некому будет платить налоги, на которые армию и содержат.
Сдаваться король не привык, да и опасно это — его собственная власть повиснет на волоске. Одно дело стать жертвой чужой агрессии и потерять часть территории страны — ну что же, такое случается, соседей не выбирают, не все из них мирные. Но напасть первым на меньшее государство и отступить, ничего не выиграв, не забрав хоть клочка чужой территории, с огромными потерями — вот этого ему никто в стране не простит. Тут же начнутся заговоры, и обратятся даже к его сыну — не хочет ли он занять место своего неудачливого отца? А ведь Хендо непростой парень — он может и согласиться… И тогда однажды король проснется, чтобы увидеть, как в спальню ворвались заговорщики его убивать…
Значит, сына нужно обязательно включить в это уравнение с войной — он должен быть на фронте, чтобы в дальнейшем все его связывали либо с поражением, либо с победой. Король бы и сам с удовольствием возглавил свою армию, после такого-то небрежения своей работой со стороны его полководцев, но это надо было делать сразу… Теперь это может быть воспринято как жест отчаяния. А до такого доводить никак нельзя.
Итак, нужно вызывать принца Хендо и отправлять его на войну. Как бы сделать так, чтобы на самом деле он не мог отдавать любые приказы? Есть ли кто-то в стране, кто будет готов ослушаться неверного приказа наследного принца, который формально не может быть в армии никем, кроме главнокомандующего? Такого человека нужно срочно найти и с ним поговорить! Пообещать все возможные блага, если он возьмет на себя роль громоотвода для гнева наследного принца, прекрасно понимая, что будет злить будущего короля!
Глава 23
Битва, получившая пафосное название «великой ночной победы», выиграна, но война не закончилась. И сомневаюсь, что Сисерия даже после таких потерь выкинет белый флаг. Все же государство у них более мощное, чем у нас, и этой успешной битвой мы просто привели вооруженные силы в равновесие. Теперь они примерно равны, и прежнего преимущества у сисерийцев нет.
Сразу после нашего небольшого пира по случаю победы я отправил парней спать. А сам уселся в глубоком трансе просматривать все, что узнал от призрака помощника главы шпионов Сисерии. Уж если мне так только отрывок про наемников пригодился, то на что там еще можно набрести? Тем более сейчас самое лучшее время для этого — риск нападения сисерийцев на наш лагерь минимален. Но на всякий случай сказал солдатам, охранявшим мой шатер, чтобы если на лагерь нападут, положили меня на спину и залили водой лицо. Начну захлебываться — пробужусь и из глубокого транса, инстинкт самосохранения меня из него выведет!