— Поэтому — Сартаков, а раньше я не видел, чтобы он курил, закуривает, потом начинает кашлять и тут же тушит окурок в большой цветной стеклянной пепельнице — мы решили изменить тактику.
— Вполне возможно, что у Пашкевича, как это и было раньше, остались какие-то связи в МВД и Комитете, которые, сам понимаешь, были бы деньги вполне можно реанимировать. Исходя из этого мы предполагаем, что он все эти полгода мог иметь данные по слежке за ним и всегда вовремя уходить, когда его уже было накрывали.
Я немного в недоумении, поэтому задаю, наверное, нелепый вопрос, который, впрочем, для меня кажется важным:
— Так что же? Пашкевич, как вы думаете — сейчас в России?
— По нашим данным — да — буква «Z» на лбу у Сартакова распрямляется.
— Странное дело — он что же? Не боится Комитета?
— Сказать тебе честно? Мне кажется, он такой отморозок, что уже совершенно ничего не боится!
Итак, в связи с тем, что «поднимание на уши» всей полиции и КГБ не дало результатов, и, предполагается, что какие-то люди из Комитета и полиции могли помочь Дмитрию Пашкевичу уйти от преследования, Сартаков с Приятелем решили в корне изменить тактику:
— Теперь мы будем действовать по-другому! — голос Сартакова приобрел некоторые нотки торжественности. — Сделаем вид, будто потеряли к нему интерес и пустим по его следу, Андрей, тебя. Ты готов к выполнению этой важной миссии?
Всегда готов. То есть — а куда мне деться?
Я утвердительно качаю головой.
«В конце концов» — думаю я на ходу — «преследуя Пашкевича я смогу долго находиться в отрыве от начальства, в свободном поиске», что, сами понимаете, представляет для индивидуалистических личностей элемент большого жизненного комфорта.
— Тогда поступим так — Сартаков достает из стола какие-то бумаги, пересматривает их, после чего опять убирает в стол — где-нибудь числа третьего, Андрюш, вылетай в Екатеринбург, туда, где Пашкевича последний раз видели перед тем как он исчез надолго, после чего вновь стал мелькать по стране, и уже оттуда, с самого начала начинай постепенно разматывать этот клубок. Встреться с людьми, которые его некогда искали, посмотри материалы и опроси свидетелей. Обо всем докладывай, но не чаще чем раз в двое суток, за исключением, если будет что-то ну очень уж важное!
Под это дело мне даже выдают «Стечкина» и две обоймы к нему, под расписку, ведут в подвальный тир — для прохождения краткого «курса бойца» по обращению с оружием:
— Применяй только в крайнем случае — говорит мне Сартаков в промежутках между отстрелами обойм по мишеням — помни, этот перец нужен нам живым, если его ранишь — тут же ставь на уши всех местных, прежде всего КГБ, чтобы его залечили, не дай бог эта сука окочурится!
Отметив с мамой новый год и вдоволь выспавшись в гостях у нее дома, я, вместе с оружием (в том числе и своим «Глоком», некогда изъятым у агента Мафусаила в Маленькой Республике), вместе с блокнотами с адресами и телефонами, паролями и кодами, с утра 3-его января улетаю в Екатеринбург на поиски этого «неуловимого Джо» — Димы Пашкевича.
В Екатеринбурге сходу приходится связаться с людьми из местного Комитета, у которых, оказывается, был запрос от Сартакова, и уже были подготовлены материалы по мою душу:
— Вот тут в папке — сказал мне дежурный комитетчик, вид которого вызывал приступ сочувствия (видимо парень очень хорошо отметил новый год и все не мог придти в себя) — все сведения о том, как четыре года назад мы с людьми из Москвы разыскивали этого вашего…
— Пашкевича!
— Да.
ebooksa