Евгения Петровна, не смотря на видное волнение, как сильный человек перебарывает себя и старается не подавать виду:
— Но ведь если вы его найдете — его посадят в тюрьму, так ведь?
— Я имею задание только разыскать Дмитрия и доставить в Москву. Уверяю вас, что если его встречу постараюсь, чтобы он оставался жив-здоров. Поэтому, Евгения Петровна, прошу вас, если он с вами все-таки иногда выходит на связь — попросите его либо вообще — сдаться, либо другое — не сопротивляться во время ареста — ладно? Дело и вправду очень серьезное.
— Но вы же его упрячете за решетку?
— Да, но там он хотя бы жив останется! Тем более тюрьма КГБ — более комфортная, нежели обычная, плюс полная гарантия безопасности.
— Ну да, в том случае, если его не захотят убрать сами КГБ-шники…
— Вы так не доверяете КГБ?
— Да уж. Вот, Дима с ними работал — и теперь видите, что происходит. Вы его ищите, он от вас бегает, свою мать забыл, от страха, небось…
Я прошу меня извинить и встаю:
— Хотел бы успеть до вечера вернуться к вам!
Евгения Петровна отмахивается:
— Эти ключи мне в ближайшее время не понадобятся, так что пользуйтесь пока, не волнуйтесь!
После этого мы вместе идем по коридору в прихожую, мимо открытой двери в комнату Пашкевича.
— Что? Хотите зайти? — спрашивает меня Евгения Петровна, увидев, мой интерес.
— Да, а можно?
— Можно. Тут ваши коллеги все перерыли…
— Что-то забирали с собой?
— Да… много бумаг, компьютер…
— Понятно. А так вообще здесь наверняка все осталось так, как и было при Дмитрии?
— Ну, в принципе — да. Я иногда убираюсь здесь… вернее, пыль стираю, и на этом, наверное, — все.