Я вспоминаю про Пашкевича. Ах ты ж господи боже ж мой! Его же укололи! Так вот оно что! По приказу Приятеля Сараткова! Так вот за что Пашкевич так ненавидит Приятеля! Он как-то узнал, кто это с ним сделал — и стал мстить!
Поужинав, мы пошли прогуляться.
— Андрей, а давно вы не были за городом?
— Да, а к чему этот вопрос?
— Ну, как сказать. Хотел вас пригласить на выходные к себе на дачку.
— До вашей дачи можно добраться? Сейчас, по снегу?
— А вам кажется это странным?
— Интересно — и где она у вас? Не на Рублевском шоссе, случаем?
— Нет, но все равно — место приятненькое. Главное — уединенное, знаете, вдали от шума городского, от людей. Соседи, правда, есть, конечно, какие-то, но они зимой не ездят. Тоже, наверняка, думают, что дорогу замело! Шутка!
Я иду, внимательно глядя себе под ноги на почти нечищеный тротуар.
— Погодите! — говорю я — а как же вы мне говорили, что есть проблемы с Сестрой? Что в городе я в безопасности, а если останусь один — то…
— Но с вами же буду я!
Я и не знаю, что ответить:
— И это означает, что я буду в безопасности?
— Ну уж доверьтесь мне, Андрей. Ну так как? Лады?
— Лады — отвечаю я, больше для того, чтобы Фетисов отстал.
— Тогда договорились. Я заеду за вами в субботу где-нибудь в час дня, но предварительно вам позвоню.
— Хорошо.
После этого Фетисов отвозит меня на своем шикарном джипе до ближайшего метро и мы прощаемся.
В субботу Фетисов не то, чтобы не заехал, он даже не позвонил мне, хоть и обещал, ни в час, ни в три… Чтобы выяснить, что там такое происходит, я вынужден звонить Фетисову сам, и он, а это уже мне показалось странным, что до него вообще можно дозвониться, оказался на связи: