— Андрюша! — ответил он искренне обрадованным голосом — это вы!
— Да уж. Это я.
— Не беспокойтесь! Все наши договоренности остаются в силе, просто мне тут пришлось немного задержаться. Я сейчас решаю кое-какие вопросы, и как только решу их — поеду к вам, но перед этим позвоню.
— Может, тогда отложим все? — я уже настолько устал ждать, что мои желания приобрели иной «полюс» — вместо сильного желания ехать, я вдруг стал сильно хотеть остаться дома — если у вас дела, чтобы я вас не торопил… Например, через неделю?
Но Фетисов настаивает:
— Нет, что вы! Ни в коем случае! Уже скоро все решится и я буду свободен. Расскажу вам потом по пути что произошло.
— Ладно тогда — зевая отвечаю я — я буду ждать вашего звонка.
После этого я уснул на диване у телевизора, по которому показывали массовые выступления молодежи против правительства, и был разбужен только около пяти звонком Фетисова:
— Я уже собираюсь выезжать! — «обрадовал» он меня, после чего я вновь провалился в сон.
Во сне я видел себя стоящим на берегу штормового волнующегося моря, чьи пенные волны, разбиваясь о камни берега орошали меня водяной соленой пылью. Я видел себя со стороны — стоящего, гордо выставившего вперед грудь колесом, разведшего руки в стороны и наслаждавшегося штормом и его силой, улыбающегося и довольного, закрывшего глаза и не заметившего, как из пучин на берег выходило страшное, склизкое и огромное морское чудовище, готовящееся поглотить меня в один присест. Я просто стоял и улыбался.
И имя этому чудовищу было Тьма и Ужас.
Я проснулся от звонка в дверь, буквально выпрыгнув с дивана и побежал открывать.
На пороге стоял, конечно, Фетисов:
— Ну что, Андрей, вы готовы ехать?
Я утвердительно покачал головой, но попросил время, чтобы умыться:
— Может, заодно и чай? Или кофе?
Фетисов согласился, и я жестом пригласил его пройти на кухню:
— Ой, только тапков не надо! — сказал я, когда Фетисов стал разуваться, притом с таким видом, будто не знаю уже и что — будто подчеркивал свое какое-то чрезвычайное уважение к моему жилищу — просто протрите ноги вон на тряпке.
Фетисов сделал все как я сказал.
После того как я умылся и почистил зубы мы стали пить кофе, я делал бутерброды, а Фетисов, как-то чрезмерно подчеркнуто уважительно покачивая головой, делая этакие «экивоки» в мою сторону, их поглощал.
ebooksa