Потому что где-то немного поодаль от места ангельского сетования сиял свет, и тот, кого называли Гавриилом, был свидетелем всего происходящего, равнодушно-холодным свидетелем, жестоким и чем-то весьма довольным.
И свет этот, когда я оглядывался за спину, лишь укреплял меня в том, что я делал и говорил.
Но братья пообещали мне что не нанесут моей жизни вреда — за то и поплатились.
Едва они, плача, ушли от горы Ермон, я будто пошел к свету и о чем-то с ним говорил, после чего, позвав еще не успевших далеко уйти братьев предложим им следующее:
— Братья! — закричал я — не у господа, но у брата нашего, у Гавриила есть к нам милосердие, так что выслушайте то, что он мне говорил! У брата нашего, кто с нами воевал против сатаны, пока мы были на небесах есть к нам милость, такая, что он предлагает вам, чтобы вы совсем от печали своей не погибли — испить его чашу забвения, которую он даст вам, так что до смерти забыть вам, что вы были ангелами небесными!
И братья согласились, и испили из чаши гаврииловой забвения.
И забыли, кто они, пока не умерли и души их не вышли из их тел. Но и тогда они с трудом вспоминали, кто они, вплоть до тех пор, пока, как они и договорились с Гавриилом, не пришло время конца всего сущего — и только тогда они вспомнили о своем некогда бывшем ангельском достоинстве.
— О, боже! Что это? — закричал я — зачем же эти ангелы продолжают мучить меня этими своими домыслами, влагаемыми ими мне в разум?
Ангелы, не смотря на свет, стоящий у меня за спиной — начали пытаться схватить меня, и по одному, а то и по двое, вырвавшись из своего хоровода — подбегали, но, едва не схватив, будто обжегшись о свет — возвращались с воем, будто побитые собаки.
— Так! — крикнул тогда я им — теперь я знаю, кто вы такие и зачем пришли ко мне!
Ангелы на миг замерли, будто для того, чтобы выслушать меня:
— Но, чтобы вы не говорили — продолжил я — я теперь знаю, кто вы, и что вам от меня надо!
— Вы… — я заорал уже во всю силу своей глотки — просто бесы! Вот вы кто! Мерзкие, гадкие, жестокие, грязные — бесы! Вам просто нравится мучить меня, сводить с ума, но чтобы вы не говорили мне, какие бы видения не показывали — вы для меня никто!
Свет у меня за спиной стал силен настолько, что мне стало казаться, будто еще чуть-чуть и я от него растаю, как восковая свеча:
— И поэтому я… — продолжил орать я — я говорю вам: идите вон! Я понял, кто вы и заклинаю вас — вы здесь ничего не добьетесь!
Тогда мои мучители, схватившись за руки и согнувшись в три погибели закружились, и после с тоскливым воем исчезли, будто их и не было.
А свет, который светил у меня из-за спины перестал сиять через минуту — другую, быстро ослабнув, и после засветило солнце.
Глава I.XXXIII
— Ну вот и все — говорю я сам себе и смотрю на часы.
Я не знаю, какой сегодня день. Часы показывают половину девятого утра, но это не означает, что сейчас именно этот час — часы могли остановиться.
ebooksa