Невыживший ,

– Есть что-нибудь существенное? – спросил он, взглянув на своих коллег. Хотелось домой, помыться, поужинать, выспаться. Эта духота однажды допечет его.

– Насчет Иртемьева, – отозвался Дремин. – Он мне только что позвонил.

– Неужели достал документы?

– Да, только не те. Вернее, не все. Есть бумаги о матерях, сдавших детей, но сведений об усыновлениях он не нашел.

Самсонов нахмурился.

– Как это не нашел?

– Говорит, что они пропали. Или же их перевезли в другое хранилище.

– С какой стати?

– Не знаю.

– Ты ему веришь?

– Не особенно.

– Почему?

– А как они могли пропасть? И кому понадобились?

– Например, убийце. Если он – один из усыновленных мальчиков. – Самсонов взглянул в окно. Там раскачивались ветки сирени, дождь превратил небо в размытое серое марево, на фоне которого теснились коробки однообразных домов. – Ты забрал у Иртемьева сведения о матерях, отдавших детей? Симохина и Пахомова были родными сестрами?

– Нет, мы с ним еще не встречались. Я же сказал, что он позвонил только что.

– Но, по крайней мере, ты спросил у него, сестры они или нет?

– Спросил, Валер, конечно. Они сестры. Поэтому и отчества у них одинаковые.

– А фамилии?

– Мать просила, чтобы девочки не знали, что они сестры. Считала, им будет легче расстаться, если одну из них удочерят. Ведь двоих детей вряд ли взяли бы в одну семью. Понимаешь?

– Да.