Агент на мягких лапах
– Да-да. Какие?
– Нашу стратегию расследования. Нам надо придумать, как лучше разоблачить Вадима.
– Ага. – Мой интерес к теме моментально пропал. Я предпочел бы еще чуточку пожалеть себя: мол, какой я бедный кот и как меня не хочет понять Одетта. К тому же я очутился в ловушке – в теле двенадцатилетней девочки, которая тоже не хочет меня понять.
– Ну пошли, секретный агент Уинстон. У меня появилась хорошая идея. Да что там – блестящая идея!
Первые шаги агента. Еще бы не требовалось столько математики!
– Если ты не можешь выучить наизусть этот простой текст, тогда хотя бы напиши его на листке.
– Выучить наизусть? Это еще зачем?
– Послушай, Уинстон, для профессорского кота ты мог бы быть и поумнее.
Что-что?! Какая дерзость!
– Я не знаю ни одной кошки умнее меня! – возмущенно заявил я.
– Одетта права. Ты слишком самонадеянный. Тем более странно, что ты не умеешь учить фразы наизусть. Но сейчас я все объясню: когда тебе требуется что-то выучить наизусть, ты несколько раз читаешь текст, чтобы потом рассказать его, не заглядывая в бумажку. Именно так мы поступим и сейчас. Я напишу тебе текст, которым ты будешь отвлекать мою маму. Выучи его и заговори с ней, когда она вернется с покупками. Пока она будет заниматься с тобой математикой, я пороюсь в ее сумке и поищу улики. Ведь она должна где-то хранить свой дневник. Во всяком случае, в комнате я его не нашла. Ты все понял?
– Все просто, как куриный бульон. – Действительно, на словах все было просто. Но одна вещь все-таки не давала мне покоя. Я решил, не откладывая, выяснить ее и направил Кире парочку злых мыслей. Она вздрогнула:
– Эй, ты что? У тебя все в порядке? Почему ты совершенно внезапно так разозлился? Я просто хочу, чтобы ты помог мне!
– Нет, Кира, не все в порядке, – раздраженно ответил я. – Как только ты очутилась в новом теле, ты стала ужасно бесцеремонной. Ты валяешься на моем любимом диване и почти не выходишь из квартиры, а мне приходится ходить вместо тебя и в школу, и в другие места. Подставлять свою голову. Точнее, твою голову… Ну, ты меня поняла… И вообще – вся тяжелая работа достается мне. Поэтому свои упреки, что я должен все знать, оставь при себе. Из тебя тоже пока получается плохая кошка. – Вот так. Пусть знает. Надеюсь, она меня поняла.
Кира удивленно посмотрела на меня:
– Ой, Уинстон, извини! Я не хотела тебя обидеть. Просто я слишком волнуюсь, потому что хочу помочь маме. Вероятно, я что-то сделала неправильно. Прости! Это не нарочно!
Настолько я мог это воспринять – ведь я слышал голос Киры, не ушами, а в своем сознании, он звучал очень печально. Возможно, я действительно был слегка раздражен: не привык к мысли, что я не самый умный в своем доме. О’кей, Вернер, разумеется, еще умнее, но ведь он профессор. Хотя я, пожалуй, в самом деле слишком возомнил о себе. В любом случае мне показалось, что я запутался в этой истории.
– Извинения приняты! – успокоил я Киру. – Но скажи, не лучше ли нам обратиться за помощью к взрослым? А вдруг это расследование окажется нам не по силам? Вернер наверняка сможет нам как-нибудь помочь.
Он ведь очень умный. Я не знаю никого, кто был бы умнее его.
Кира тут же зашипела от возмущения, и шерсть у нее встала дыбом: