– А если мы вообще ее не найдем?
– Тогда и подумаем, что делать дальше. Мне кажется, во время приключения не нужно ничего планировать заранее. Иначе это будет скучно.
– Хм-м. – В голосе Одетты слышался скепсис. – Три мяушкетера тщательно готовились, чтобы выполнить свою миссию. Я не уверена, что они вошли бы в дом просто так.
– Ну, во-первых, они не были кошками. Поэтому, конечно же, им пришлось гораздо больше всего придумывать, чтобы их не разоблачили.
– Ага. А во-вторых?
– Что «во-вторых»?
– Ну, ты ведь сказал «во-первых».
Верно, сказал. Так что же во-вторых?
– А-а, во-вторых, э-э… а во-вторых, все будет хорошо. – Конечно, это был не самый убедительный аргумент, но я ничуточки не сомневался, что мы сразу же наткнемся на веселую и здоровую Эмилию, которая просто ленилась ходить в школу.
– Тогда вперед! Ты уверен, что у них нет собаки?
– Вряд ли хозяева держат собаку. Я просто хотел слегка напугать нашего трусоватого друга.
Мы тихонько прошли дальше и очутились в стеклянной комнате. Мяу – такого я еще не видел никогда! Комната состояла из сплошных окон.
– Вау! Зимний сад! – воскликнула Одетта. Она сразу поняла, что это за комната. Меня это не удивило: я был уверен, что Одетта настоящая аристократка и наверняка жила когда-то в такой вилле. Мне хотелось спросить у нее, что такое зимний сад, но я удержался, чтобы не опозориться. Ведь я профессорский кот и мне не хотелось признаваться в своем невежестве.
– Одетта, где тут может находиться детская? Ты знакома с такими домами?
– Немного. Сама я никогда в таких не жила, но однажды побывала. Комнаты детей были вон там, на втором этаже. Этот дом тоже большой, поэтому тут должна быть лестница наверх.
В общем, из зимнего сада мы двинулись дальше. Следующая комната была явно гостиной: очень большой диван, два больших кожаных кресла и низкий столик. И здесь стало уже опасно, потому что на диване и в креслах сидели люди. Хоть бы они нас не заметили!
Мы с Одеттой прижались к стене и пригнулись так низко, что скорее ползли на брюхе, чем бежали. У меня бешено колотилось сердце. Вот мы поравнялись с людьми – если кто-то из них сейчас обернется, мы пропали!
Но люди были настолько поглощены разговором, что не заметили нас. Я рискнул взглянуть на них – и сразу же узнал мать Эмилии. Она плакала. Рядом с ней, обняв ее за плечи, сидел мужчина, которого я еще не видел, – по-видимому, ее муж. В креслах сидели еще двое мужчин и что-то убедительно втолковывали супругам. Очень странная компания! Вот женщина подняла голову и огляделась по сторонам, словно услышала шум. Я бросился догонять Одетту, которая была уже в прихожей. Надеюсь, мать Эмилии меня не видела!
Слава кошачьему богу! Мне повезло. Запыхавшись, я уселся на коврике возле входной двери.
– Уинстон, ты что, зазевался? – отругала меня Одетта. – Нас чуть не обнаружили! Теперь давай думать, как отсюда выбраться. Идти опять через гостиную нам точно нельзя.