Я бросился в манеж. Кира все еще – или опять – сидела верхом на этом дикаре Булли.
Я запрыгнул на бортик, огляделся в поисках Одетты, душераздирающе мяукнул – и не получил совсем никакого отклика.
Ну все, теперь я всерьез обеспокоен.
– Одеттаааа! Ну где же ты!
– Уинстон, скажи на милость, что за цирк ты тут устраиваешь?! – обрушилась на меня Кира. В ее взгляде читалось явное раздражение.
– Твой кот ревнует, – рассмеялся Лукас. – Никогда еще такого не видел.
Во-первых, я не ревную, а страшно волнуюсь из-за своей возлюбленной. Во-вторых, не думаю, что кто-то из этих облезлых сельских кошек способен на такую дружбу, как та, что связывает нас с Кирой. Не говоря уж о детективной работе! Этот мальчик понятия не имеет, о чем говорит, – деревенщина!
Впрочем, в тот момент это к делу не относилось. Мои мысли были заняты лишь переживаниями об Одетте, а Кира должна была немедленно слезть с этого лохматого Булли и помочь мне в поисках.
Я мяукал и мяукал, подавая Кире однозначный сигнал следовать за мной, но она лишь угрюмо на меня смотрела:
– Уинстон, вот честно, ты перегибаешь палку!
– Может быть, он хочет что-то тебе показать? – вдруг произнес Лукас. Какой славный, умный паренек, хоть и из крестьян. Чего сейчас не скажешь о моей подруге, подумал я в следующий момент, когда та покачала головой. Должно быть, всему виной эта лошадиная лихорадка. Крайне тяжелое заболевание. Надеюсь, когда-нибудь она все же от него оправится.
– Нет, не думаю. Мне кажется, он просто не любит пони.
ПРАААВИЛЬНО! Я не люблю пони. Но и Лукас прав. Я хочу кое-что тебе показать, Кира, а именно – пустую кошачью постель в твоей комнате. Чтобы ты наконец-то тоже забеспокоилась об Одетте!
– Кира, ты должна помочь мне в поисках! – мяукнул я.
Но Кира все похлопывала этого своего Булли по шее, и прошла целая вечность, прежде чем она соизволила с него слезть.
– Могу лишь извиниться за несносное поведение моего кота, – хмуро сказала она Лукасу, – но, похоже, мне нужно пойти его успокоить. Под это мяуканье на верховой езде не сосредоточишься, да и удовольствия никакого.
Лукас кивнул:
– Да, конечно. Иди пока займись котом. Он что-то и впрямь как с цепи сорвался. Если хочешь, можем позже еще раз попробовать.
Кира сморщилась, словно от сильной зубной боли:
– Я бы с удовольствием, но только вряд ли получится. Это был, так сказать, мой последний шанс. Дальше все будет крутиться только вокруг свадьбы. Вообще-то этот день должен стать самым прекрасным в жизни мамы и Вернера. Из Гамбурга и окрестностей съехалась целая куча гостей, но компания подобралась ужасно пестрая – как бы что-нибудь не пошло наперекосяк. – Тут она сердито посмотрела на меня: – Большое спасибо тебе, Уинстон.