Ловушка для декана

22
18
20
22
24
26
28
30

Это от крови, поняла я, и меня слегка замутило… Не от брезгливости, нет. От страха, что ему противно станет, это ж все равно что во время месячных трахаться…

Но Матвей не выглядел так, будто ему противно. Лицо его слегка вытянулось, какое-то странно расслабленное и напряженное одновременно, глаза все еще смотрели на меня, не отрываясь, но уже явно четко не видели – помутневшие и чуть закатившиеся под полузакрытыми веками…

И с каждым толчком, с каждым плавным и медленным скольжением, он уходил все дальше, все глубже погружался в собственное удовольствие, нарастающее, накатывающее на него постепенно и будто исподволь… Каждая его реакция, каждый шаг по направлению к пику отражались на этом красивом лице, как на ладони…

Хочу, чтобы он кончил, подумалось вдруг. Вот прямо так, в меня, то есть в резинку…

Все равно возбуждение прошло, да и не до него мне…

– Ну же… – подбодрила я его, сама с трудом понимая, что говорю. – Не останавливайся… Уже не больно…

Он резко выдохнул, склоняясь ниже, впиваясь губами мне в шею… атакуя губы... Снова приподнялся.

– Не кончишь?

Я помотала головой, готовая ответить, но его рука вдруг протиснулась между нами, большим пальцем проскальзывая между складочек… и мое твердое «нет» застряло где-то на выходе.

– А так?

Палец вытворял нечто совершенно невероятное – не надавливал, а будто подманивал, быстрыми и легкими касаниями заставляя сосредоточиться на ощущениях вокруг клитора, захотеть «словить» их, прочувствовать до конца…

Я даже захныкала от нетерпения, подаваясь вперед.

– Так хорошо? – он чуть приподнялся, алчно глядя мне между ног и все так же медленно и тяжело толкаясь, почти не выходя, будто не хотел покидать лишний раз мое тело.

Хорошо не то слово – его палец уже тонул, и отнюдь не в крови, отлично заменяя трение моих собственных ног, к которому я успела привыкнуть за месяцы ночных мастурбаций…

– Я – твой первый, Лера… – он вдруг вышел и надавил на клитор уже не пальцем, а головкой члена – широкой, тяжелой и удивительно горячей… Нырнул рукой под затылок, приподнял и заставил смотреть, водя по половым губам – внутри и снаружи. – Там… у тебя внутри… никого не было… Там туго и узко… как у девочки… и горячо… как в раю…

И от одного только зрелища, от стыда пополам с возбуждением, меня в пот прошибло, свело бедра острой, предоргазменной судорогой…

– Пожалста, пожалтса… – заскулила, выгибаясь, сама не зная, чего хочу – то ли внутрь, то ли еще вот так, чтоб водил и гладил самые чувствительные места.

– Как в раю… – снова пробормотал он и, решив за нас обоих, с глухим стоном вонзился обратно.

И уже не останавливался.

– Матвей…  – я задыхалась, цепляясь за него как за спасательный круг – от сильных, ритмичных толчков все вдруг понеслось куда-то под откос, и я испугалась этой скорости, этой накатывающей мощи. – О боже… не могу… я…