— Крова-ать, — мечтательно протянул Станислав. — Я сейчас упаду и буду валяться, как бревно на дороге.
— А как валяется бревно на дороге? — полюбопытствовал мой шеф.
— Нагло и наплевав на всех, кому оно мешает, — ответил, полуобернувшись, Поляков.
— Это он умеет, — произнесла Элеонора. — Очень талантливо делает.
— Я многогранная личность, — усмехнулся ее муж.
— Явились, — послышался голос Шурика. Он обнаружился перед дверью собственного дома. Мсье адвокат стоял, скрестив на груди руки, но мне почему-то показалось, что он немного нервничает. — Марсель устоял?
— Что ему сделается? — проворчал отец. — Это я себя чувствую развалиной. Ты нас пускать не хочешь? — вдруг изумился он, потому что Александр по-прежнему загораживал собой дверь.
— Тут такое дело, — чуть замялся Шурик. — У нас еще гость.
— Кто? — спросила Элеонора.
Младший Поляков шагнул в сторону, дверь открылась.
— Привет, мам, привет, пап, — весело произнесла еще незнакомая мне молодая женщина, показавшаяся в дверном проеме, и я ощутила, как напряглась рука Кости на моей талии.
Я подняла голову, взглянула на разом закаменевшее лицо Колчановского. После перевела взгляд на Шурика, виновато улыбнувшегося другу, а после снова на женщину, только сейчас осознав, что я ни разу не слышала, что у Поляковых есть еще и дочь. Она скользнула по мне взглядом и остановила его на шефе. И я тоже посмотрела на него. Костя не сводил взгляда с адвоката.
— Я же просил без сюрпризов, — ледяным тоном произнес Колчановский.
ГЛАВА 23
Я проснулась от ощущения пристального взгляда. Он пробрался сквозь сон, ужалил, словно оса, потревоженная неосторожным движением, и вырвал из омута ночных грез.
— Доброе утро, тигрик.
Костик лежал рядом, подперев голову рукой, и смотрел на меня.
— Доброе, Каа, — улыбнувшись, ответила я. — Давно проснулся?
— Я не спал, — сказал шеф. — Думал.
— Ого, — я повернулась на бок, зеркально отобразив его позу, — о чем же болит голова у змея?