– Да.
Несколько мгновений мы стояли, не сводя глаз с мужчины, который в свою очередь долго смотрел на нас, а затем бросился к нам. Нас разделяли сотни ярдов занесенной глубоким снегом равнины и предательских трещин. Вряд ли незнакомец был опасен, но мы вообще не должны были тут находиться, поэтому лучше всего было поскорее уйти. Внезапно это решение подкрепил рев, подобный которому я слышал лишь один раз в жизни – в цыганском таборе.
Медведь.
Быстрого взгляда через плечо оказалось достаточно, чтобы подтвердить мою догадку. Из одной из глубоких трещин на равнину выбрался гигантский черный медведь, и теперь они оба гнались за нами. При этом медведь сокращал расстояние гораздо быстрее, чем мужчина.
– МЕДВЕДЬ! – во все горло заорал я.
Я пытался бежать, но занемевшие от холода ноги плохо повиновались. Эмма, которая, казалось, вообще не замечает холода, схватила меня под руку и поволокла за собой. Мы нырнули обратно в пещеру, спотыкаясь, пробежали через комнату и вывалились в коридор, уже заметенный снегом. Я захлопнул дверь – как будто она была способна остановить медведя – и мы бросились бежать обратно по коридору, а затем по лестнице, пока снова не оказались в мертвом музее Бентама. Здесь мы спрятались между белыми призраками окутанных чехлами шкафов и витрин.
Мы затаились между стеной и массивным шкафом в самом дальнем углу, который только смогли найти, втиснувшись в щель настолько узкую, что даже повернуться друг к другу лицом не было ни малейшей возможности. Холод ледяной пустыни не отпускал, и мы безмолвно дрожали, неподвижные, как манекены, а снег с нашей одежды быстро таял, собираясь в лужу под ногами. Левой рукой Эмма нащупала пальцы моей правой руки, и это был единственный согревавший и ободрявший контакт, на который мы осмелились. У нас быстро формировался язык, который было просто невозможно перевести в слова, особый словарь жестов, взглядов и прикосновений, а также все более глубоких поцелуев. Он постоянно обогащался, расширялся и обретал все новые значения. Это был увлекательный и совершенно необходимый для обоих процесс, и в моменты, подобные нынешнему, он неизменно согревал и ободрял меня, помогая бороться со страхом и отчаянием.
Когда через несколько минут желающий сожрать нас медведь так и не появился, мы осмелели и стали перешептываться.
– Может, это все-таки была петля? – спросил я. – Петля в петле?
– Я не знаю, что это было, – ответила Эмма.
– Сибирь. Так было написано на двери.
– Если это была Сибирь, то комната, в которой она находилась, это некое подобие портала, а не петля. А порталов, разумеется, не существует.
– Разумеется, – согласился я и подумал, что на самом деле совершенно несложно поверить в то, что в мире, где существуют временны́е петли, имеются также и порталы.
– Что, если на самом деле это была всего лишь старая петля? – предположил я. – Может, она существует со времен Ледникового периода… или возникла, скажем, пятнадцать тысяч лет назад? Может, Дьявольский Акр в те времена выглядел именно так.
– Я не думаю, что существуют такие древние петли, – покачала головой Эмма.
– Я не могу согреться, – стуча зубами, пожаловался я.
Эмма прижалась ко мне боком и теплой ладонью потерла мне спину.
– Если бы я мог создать портал, – произнес я, – то вряд ли включил бы Сибирь в список пунктов назначения.
– Куда бы ты предпочел отправиться?
– Гм. Может, на Гавайи? Хотя это, наверное, скучно. Все первым делом назовут Гавайи.
ebooksa