Внутри у него бушевала ярость, которая была горячее огня, пылающего в груди, но это бешенство смешивалось с горестью. Он резко сел, закрыл лицо руками и зарыдал.
Смерть снова его отвергла.
Давно, в почти забытую полночь, он сделал свой первый вдох в момент рождения, и Смерть впервые отвесила Жизни поклон, разрешив простому человеку убрать ее пальцы с брошенных костей и плоти из склепа на погосте. Смерть никогда не требовала назад то, что у нее забрали. Вновь и вновь она предпочитала не прерывать его печальную жизнь.
Я никогда не болел, Франкенштейн. Я пережил огонь. Я получил такие раны, от которых даже самый сильный человек умер бы или, по крайней мере, потерял бы дееспособность. Даже ты не смог убить меня. Ты, давший мне жизнь. Ты должен этим гордиться. Ты стрелял в меня в упор после того, как я убил твою красавицу Элизабет. Но ты не смог меня убить. Похоже, ничто не в силах меня убить.
Его рыдания утихли. Он сидел на снегу и снова и снова прокручивал в голове эту горькую мысль. Возможно, ничто не в силах меня убить. Возможно,
Кровотечение прекратилось через несколько минут. Раны затянулись к следующему утру, а к концу недели от них остались лишь бледные шрамы в форме полумесяца. Его удивила такая сила регенерации, но ненадолго, потому что его разгневанный создатель дышал ему в затылок, преследуя по горячим следам и желая отомстить. На тщетные размышления не было времени. Он побывал в Европе, Сибири и оказался в ветреной Арктике.
Он высунул язык и облизал обмороженные губы. Слова начали подниматься из глубины груди, а затем потеряли значение, превратившись в глухой монотонный звук. «Ты обманул меня, Виктор Франкенштейн. Ты обманул меня во всем».
Он замолчал, прислушиваясь. Ветер завывал, напоминая дыхание какого-то огромного бога мороза, окутанного неприятными сновидениями. Приглушенный грохот прокатился по льду в сторону теперь уже свинцового моря.
«Я ничего не должен тебе, Виктор. Ничего».
Он снова поднялся на ноги и двинулся в сторону кромки льда, собирая льдинки с лица и волос. Его разум кипел. Вдруг он остановился как вкопанный из-за особенно сильного порыва ветра. Его глаза наполнились соленой водой. Холод пробирался сквозь куртку, плоть и кости, и он закричал от чистой животной боли. Он сосал свои замерзшие пальцы и пытался согреть конечности. А бесполезное солнце, наполовину опустившееся за горизонт, смеялось над ним свысока. Он зарычал на него, пригрозил кулаком и повернулся к нему спиной.
И не смог поверить тому, что увидел перед собой.
Между северным краем и зенитом висело второе солнце, чуть поменьше.
II
«Франкенштейн, или Современный Прометей» был опубликован в 1818 году. Мэри Шелли тогда был двадцать один год.
Джон Кливз Симмс, бывший пехотинец из Огайо, опубликовал свой труд о полой Земле. Он был героем войны и владельцем магазина в Миссури. Ему было тридцать восемь.
Герман Мелвил родился только в следующем году.
Джеремия Н. Рейнольдс учился в университете Огайо, но вскоре стал доктором и ученым. Он также попал под чары Симмса.
Эдгар Аллан По, которому было девять, жил со своими приемными родителями.
Перси Шелли, Лорд Байрон и доктор Полидори сколько могли ходили под парусом в шлюпе «Ариэль» на озере Комо.
В Нью-Бедфорде, штат Массачусетс, молодой Артур Гордон Пим плавал в гавани в своем шлюпе, также нареченном «Ариэлем». Сильнее всего он желал выйти в море.
ebooksa