Зеленые глаза Баст

Мистер Хайнс наклонился и доверительно хлопнул меня по колену.

— Понимаете, мы познакомились случайно, — поделился он, — как-то вечером перед закатом на Лондонском тракте. Она спросила, как пройти к Фрайарз-Парку, но я сразу заметил, что понравился ей. Конечно, вопрос был только предлогом, чтобы завязать разговор. Я предложил проводить ее; она согласилась, короче говоря, все как обычно; ей захотелось опять увидеться со мной.

— Ну, — самовлюбленно продолжил он, — в следующий четверг мы встретились и крепко подружились, сами понимаете, только вот очень уж она спешила попасть домой до сумерек. Все это время я так и не знал, ни кто она, ни где живет, но, конечно, смекнул, что она за птица. Она была из благородных, приехала из Лондона, остановилась в одном из поместий, и ей надо было обязательно присутствовать на ужине. Вечером, когда мы расставались, она подарила мне эту золотую вещицу и назначила свидание.

Он умолк, стряхнул пепел с сигары и, кажется, обдумывал, что сказать дальше. Наконец он произнес:

— В третий раз я все подстроил так, что она не смогла пораньше от меня ускользнуть, ну, понимаете, а вот потом… даже не знаю, как рассказать-то. Я не из тех, кто легко впадает в панику, но (позволю себе заметить, дело было в лесу) она напугала меня так, как я в жизни не пугался.

Он наклонился и опять похлопал меня по колену.

— Дорогой мой… мистер Аддисон, так ведь вас зовут? — глаза ее в темноте светились, как у кошки.

И он воззрился на меня с прежним вызовом, будто опасаясь насмешки и готовясь отразить ее, но я серьезно кивнул, глядя на него так, словно до глубины души поражен его историей. Тем временем он повторил:

— Да, как у кошки! Признаюсь, я запаниковал. Не знаю, как она там восприняла мой вопль, может, подумала, что я хочу напасть или что там еще, но я тут же почувствовал ее на своем горле.

Он сглотнул, осторожно коснулся повязки на шее и пощупал пластырь на лице.

— На вашем горле? — переспросил я. — То есть она пыталась вас задушить?

— Задушить! — презрительно воскликнул он. — Да она вцепилась мне в горло зубами!

— Но как же царапины на лице? — начал было я и замолк, боясь ранить его чрезмерно чувствительную натуру.

— Черт! — вскричал он. — Проклятая баба! Понимаете, она всегда была в перчатках, но в тот вечер, наверное, их сняла, потому что вот это, — он показал на обклеенную пластырем физиономию, — она сотворила своими ногтями!

Он замолчал и тупо уставился на меня. Вскоре вновь заговорил с неожиданно вернувшейся ноткой самодовольства:

— Но мы квиты. — Он бросил статуэтку обратно в ящик. — Если вещица и вправду стоит пятьдесят фунтов, эта сумма с легкостью перекроет счет от врача!

Последовала короткая пауза.

— Вы, конечно, узнаете ту женщину? — спросил я.

— Я не совсем уверен, — ответил он. — На ней всегда было что-то вроде вуали, но не сомневайтесь, — в голосе зазвучала высокомерная снисходительность, — она красотка, иначе бы я на нее не клюнул.

— Это точно? — осмелился спросить я.