— Да толку-то! Говорит, у ней абсес, только не очень-то я верю этому мистеру Томпсону. Его папаша был простым работником, вот как я, только не за скотиной ходил, а камень клал. Уж не знаю, чего там его сын понимает в коровьих хворях.
— Идем, проведаем ее, — сказал Крэддок.
В сопровождении работника он зашагал к хлеву.
Бедное животное, опустив голову и сгорбив спину, понуро стояло в углу.
— Я думал, Томпсон даст ей какое-нибудь лекарство, — произнес Крэддок.
— Он сказал, ее надо отвесть на бойню, — презрительно отозвался работник.
Эдвард негодующе хмыкнул.
— Еще чего! Я его самого на бойню отведу.
Он вошел в фермерский дом, много лет бывший ему родным. Встреча с прежним жильем не вызвала у этого практичного и приземленного человека никаких чувств, никаких воспоминаний.
— Добрый день, миссис Джонс, — поздоровался Крэддок с женой арендатора. — Как поживаете?
— Сносно, сэр. А как дела у вас и миссис Крэддок?
— У меня все хорошо, а жена скоро должна родить.
Крэддок разговаривал веселым, беззаботным тоном, который притягивал к нему людей.
— Батюшки-светы, да неужели, сэр! А я ведь знала вас еще мальчишкой. Когда ждете первенца?
— С минуты на минуту. Может статься, что я вернусь к ужину счастливым отцом.
— Надо же, как скоро!
— Самое время, миссис Джонс. Мы женаты уже шестнадцать месяцев, так что пора.
— Ну что ж, сэр, через это проходят все женщины. Надеюсь, у вашей миссис хорошо со здоровьем.
— Да, отлично. Правда, она маленько капризна. У женщин в голове вечно какие-то фантазии, уж как чего выдумают! Только сегодня рассказывал доктору Рамзи про мою собаку. Была у меня сука терьера, так она щенилась целой дюжиной и тут же вскакивала как ни в чем не бывало. Отчего женщины не такие? Поднимают вокруг родов столько шума и суеты, что поседеть можно.
— Вы держитесь молодцом, хозяин, — сказал фермер Джонс, знавший Эдварда еще бедняком.