Бетси посмотрела ему в глаза и грустно улыбнулась.
– Я в этом никогда не была сильна, не так ли, Джон?
Он не ответил, продолжая гладить ее по голове.
– Я прогнала тебя из моей жизни.
– Мы оба были ужасно молоды, Бетси.
– Но я прогнала тебя. И захлопнула дверь за нашим браком. – Она положила ладонь на его руку. – Не оставила ему никаких шансов.
– Твоя мать чертовски рассердилась, когда мы поженились. Думаю, я никогда ей не нравился.
– Неправда. Как-то на Рождество, после папиной смерти, она призналась мне. Она действительно думала, что ты удерживал меня в равновесии. Я тогда страшно рассердилась на нее за это.
Оба рассмеялись.
– Вот, – сказал Джон. – Сядь и поешь гуляша, пока не остыл. Тебе нужно подкрепиться.
Бетси кивнула и села на кровати, прислонясь к спинке. Джон дал ей в руки теплую миску.
– Папа часто готовил гуляш, когда я была маленькая, – сказала Бетси, опуская ложку в густое варево. – И не жалел паприки.
Джон занялся своей миской.
– Помню. Это было особенно здорово после лыж.
Бетси зажмурилась, смакуя блюдо.
– Кстати, напоминает его гуляш.
Она молча ела, и каждая ложка была полна воспоминаний о семье. Джон отставил свою миску. Порывшись в чемодане, он вытащил маленький оранжевый пластиковый пузырек и вытряхнул на ладонь таблетку.
– Прими, Бетси. Это лоразепам.
Она посмотрела на таблетку.
– Прими. Тебе нужно ночью хорошо выспаться, милая. Завтра ничего не случится. Дорога перекрыта. Дейзи попадет в Попрад только через два дня. Давай!