– Вида! – воскликнули другие служанки. – Мы скучали по тебе!
– Но как ты посмела вернуться? – спросила одна. – Хозяйка накажет тебя…
– Она посадит тебя в подземелье, – шепнула другая. – Графиня Зичи…
– Что тут такое? – прорычал чей-то голос.
Все затаили дыхание.
В дверях стояла повариха Брона с деревянным черпаком в руке.
Девушки заслонили Виду, пытаясь скрыть ее.
– Разойдитесь, – сказала Брона, хлопая их своим черпаком. – Думаете, я не знаю, что дорогая доченька вернулась? Иди сюда, дитя мое…
Она обняла Виду, потом отшагнула назад.
– Дай мне взглянуть на твои руки, девочка.
Вида разжала ладони, и лицо ее дернулось от боли.
Раны зарубцевались, оставив толстые розовые и белые лохмотья кожи, обуглившиеся по краям. Из-под кожи сочился гной. Но снадобья знахарки все же спасли девушке руки.
– Я отведу тебя к Сильваши и Зузане. Остальным оставаться здесь, – сказала Брона. Потом бросила взгляд на кружок девушек и их вытянувшиеся от страха лица. – Предупредите нас, если графиня вернется из подземелья. – И еще, – добавила она, оглядев всех по очереди, – если кто-то выдаст это дитя, я отравлю всех вас, клянусь всем святым.
Глава 20
Свеча поварихи тускло светила в темноте; Брона провела Виду по винтовой лестнице, а потом остановилась и постучала в дверь.
В приоткрывшуюся щелку Вида смогла рассмотреть сначала лишь белые простыни, а потом полоску покрытого рубцами лица.
– Вида! – вскрикнула Зузана, открывая дверь шире. Она поставила свечку на стол и подошла обнять подругу.
Брона улыбнулась, глядя на девушек, но ее улыбка погасла, когда она увидела охваченного лихорадкой Яноша, цепляющего пальцами воздух.