– И запри двери.
– Хорошо, хорошо! – Она отвернулась к крошечному экрану.
Джон и Бетси пробрались по опушке, стараясь остаться незамеченными.
Джон прошел немного вперед, в тень скалистого холма, и вдруг отскочил назад.
– Вот дерьмо! – пробормотал он.
– Что такое?
Подняв ногу, Джон посмотрел на ботинок. Тот был покрыт грязью, несмотря на участки твердого снега и грязного льда на замерзшей земле.
– Здесь мокро.
Они увидели пробивавшийся сквозь грязь и мох ручеек и проследили, откуда течет вода – она сочилась из дыры в скалах. Отодвинув сухие стебли, Бетси услышала журчание.
– Должно быть, какой-то подземный источник, – сказала она, – потому что вода не замерзает. Словакия вся усеяна пещерами и термальными источниками.
– Ну а у меня нога мерзнет, – сказал Джон. – Эта вода совсем не горячая, уверяю тебя.
Бетси не слушала. Она смотрела куда-то в сторону.
– Что там? – спросил он, оборачиваясь.
В полусотне шагов от них виднелся серебрящийся льдом пруд.
Снег прекратился, и от воды поднимался белый туман. На голых ветвях плакучих ив намерз лед. Иней покрывал печальные глаза на коре берез.
Замерзший мир сверкал в просачивающихся сквозь туман лучах, а над водой нежными волнами поднимался туман, как будто над прудом парили призраки.
– Похоже, у меня дежавю, – прошептала Бетси. – Я уже видела это место раньше. Готова поклясться.
– Напоминает рождественскую открытку – так красиво, – сказал Джон и обнял ее одной рукой.
Бетси кивнула, скользнув в его объятия, и подумала, как хорошо, когда он прижимает ее к себе. Она закрыла глаза, давая себя успокоить.
Когда женщина снова открыла глаза, ее внимание привлекло нечто новое. Глаз уловил какой-то белый клочок на фоне колючей изгороди, и она высвободилась из объятий Джона.