Проклятие Батори

Это он убедил графиню, что кровь омолодит ее красоту.

Произошло это тогда, когда Зузана собирала травы для кожи графини, и в туалетной комнате Батори находилась другая служанка. Девушка была чересчур возбуждена от такой близости к госпоже и, пытаясь расчесать спутавшуюся прядь ее волос, заставила госпожу вскрикнуть от боли. Графиня схватила серебряный гребень и ударила ее по лицу, оставив глубокую рану на губе у служанки.

Капельки крови забрызгали руку и лицо Эржебет. Вытерев красные пятна, она уставилась на свою кожу.

– Вот видите, – сказал внезапно появившийся незнакомец. Услышав его голос, она закрыла глаза, а от его прикосновения ее тело затрепетало. – Видите, как молодость восстановила вам кожу?

Его длинные бледные пальцы пробежали по ее шее, и она задрожала, внезапно слабея от этого холодного прикосновения.

Потом он вышел через черный ход и исчез в башне. Стук его каблуков по каменным ступеням гулко раздавался в уходящем вниз тоннеле.

Графиня почувствовала тепло крови на лице, и в ее глазах сверкнуло изумление.

Служанка дрожала в углу, прикрывая рану в углу рта.

– Посмотри, Дарвулия! Я преобразилась! – воскликнула графиня. Она так и сяк поворачивала лицо, оценивая в зеркале его цвет. – Моя кожа помолодела, как у юной девушки!

Дарвулия прикусила язык. Подойдя к Эржебет, она стала рассматривать ее кожу так тщательно, что графиня ощутила касание ее ресниц.

Ведьма отступила на шаг и покачала головой.

– Нет, графиня, я не вижу никакой перемены.

Дарвулия действительно не заметила в госпоже никакой перемены, кроме желания поверить в ложь своего любовника. Ревность глубоко засела у нее в груди, когда она увидела, как тот удалился, одурачив госпожу своей извращенной злобой.

– Ты просто слепая, – выплюнула графиня. – Взгляни еще раз! Взгляни же!

Понурив голову, Дарвулия больше не проронила ни слова.

* * *

После полуночи подъехала карета незнакомца. Лил проливной дождь. Лакей и кучер возились среди непогоды, разворачивая сверток, в котором угадывались очертания человеческого тела, правда, больше в два, а то и в три раза. Потом они потащили свою ношу вниз по ступеням в самое чрево замка, в подземелье.

– Что это? – спросила Дарвулия, похолодев.

Пришелец сердито взглянул на нее из-под своего капюшона.

– Убирайся, колдунья! Ты больше не в милости у графини. Она изголодалась по мужскому семени, а не по груди девственницы-ведьмы.

– Графиня любит меня. Она любит женщин.