Сказал, не подумав, в порыве эмоций. Тома посмотрела на меня взглядом затравленного кролика.
— Я знаю, что место Семеновны не рядом со склепом… Но, вы ведь понимаете. Амбиции. Мать никогда не признает кухарку своей родственницей.
— Которая, к тому же, имеет больше прав на наследство…
Последняя фраза была провокацией, но, сказав «А», нужно говорить и «Б».
— Да, — не возражала Марина. — Если наше родство нужно доказывать, то относительно Семеновны никаких сомнений, — легко согласилась Марина.
— Ты знала, что Семеновна — бабушка Томы? — наплевав на конспирацию, спросил я.
— Конечно, знала. Иначе, зачем бы я ее сюда пригласила.
— Но Тома тебе в родстве не признавалась?
— Нет. Мне иногда было больно смотреть, как она измывается над старушкой, дабы доказать, что не имеет к ней отношения. Старушка терпела, виду не показывала…
— Она ведь не знала, что Тома ее внучка.
Мы говорили вдвоем, словно Томы с нами не было.
— Не знала? — изумилась Марина.
— Ну и что, что знала, — вдруг сорвалась Тома. — Кто она мне такая? Я только здесь впервые ее увидела и ничем ей не обязана!!!
Если смерть и похороны бабушки не отразились на поведении девушки, то теперь она пребывала на грани срыва. А я, нащупав золотую жилу, наплевал на деликатность и продолжал ее разрабатывать.
Я толкал коляску по бугристой тропинке. Сомневался, что смогу осилить дорогу напрямик, потому направился к проезжей части. Отмахать придется значительно больше, но торопиться мне некуда.
Марина сидела ко мне спиной, я не видел ее лица, мне открывались лишь скрытая под вязаной шапочкой макушка и традиционно укутанные пледом коленки. Марина шла сзади, о ее настроении я мог судить лишь по дыханию и по интонации.
— Тома, неужели вы не общались? Не поверю такому. Наверное, играли комедию на людях, а сами втихаря чаи гоняли да знатным предкам косточки обмывали…
Я старался, чтобы голос не был серьезным: шутливое предположение для хохмы и не более.
— Брехня! — отрезала Тома. — О чем мне с ней разговаривать? Она сама ничего не помнила и не знала.
Соврала или сказала правду, сразу определить не мог. Но предположение о том, что старушка ничего не помнила, если и не было ложным, то, как минимум, — ошибочным. У меня сложилось иное представление о Семеновне. И хоть сам я с ней ни разу не общался, уверенность, с которой она двигалась по подземелью, а также исчезновение из каменной клетушки, в которой она раньше не могла быть…
ebooksa