— Нет. А я в очередной раз убедилась, что никому ко мне нет дела. Каждый занят своим, и всем на меня наплевать.
— А лечащий врач?
Марина хмыкнула. Было в этом звуке столько пренебрежения, что услышь его Сергей Петрович, вся его спесь мигом бы слетела.
— Нашел специалиста. Я в медицине больше, чем он разбираюсь. Они с матушкой о своем спелись, а за мое, якобы, лечение Влад такие бабки бошляет, что ему вообще ни о чем думать не нужно. Да что врач… — она улыбнулась, в предвкушении сразить меня более убойным аргументом. — Меня, Славик, к таким светилам возили…. С мировым именем. И те тоже только руками разводили и с умным видом уверяли, что человеческий организм — непрочитанная книга, что никто ничего не гарантирует, и, тем не менее, положительный результат не исключен. Я обхохатывалась, а Влад платил им за подаренную надежду. И не потому, что любит меня, даже не из-за чувства вины, просто так положено…
— Жестоко, вообще-то…
— Жестоко? — вспылила Марина. — А представь, как мне было жить с ним и знать, что я для него — ничто, что у него есть другие женщины, которых он ублажает в постели, которым делает дорогие подарки, а потом, как ни в чем не бывало, является ко мне…
— Ты свое наверстала. Почему-то уверен, что призрак в этом доме являлся не мне одному…
— Я ведь — женщина, — вспышка гнева прошла, теперь Марина была похожа на маленькую капризную девочку. — К тому же — здоровая женщина, и я не могу лишать себя того, что необходимо, и запрограммировано природой. Иначе можно дойти до полной деградации.
Не знаю, что Марина подразумевала под «деградацией», но, как по мне, ее мозг давно уже деградировал окончательно и бесповоротно. Только извращенное сознание способно придумать и исполнить столь коварный план мести.
Вспомнил Наталью Владимировну. Наверное, у них в генах заложено, вся семейка такая.
Мы подошли к озеру. Дорожка вывела к деревянному мостику, рядом с которым находился пологий спуск в виде пандуса. Я здесь раньше не был и, наверное, зря. Местность — красивая, песчаный пляж, чистый белый, песок мелкий, словно просеянный через сито. А, может, и просеянный, его ведь сюда специально завезли. Чуть поодаль кусочек дикой природы: камышовые заросли, с противоположной стороны — сосновый бор. У границы песка под обрывом деревянная беседка, словно сказочный домик. В беседке столик и пластиковые стулья, как в кафе.
Маринка сбросила плед, вскочила с инвалидного кресла. От долгого сидения она не совсем уверенно чувствовала себя на ногах, пошатнулась, я подхватил ее. Женщина доверчиво ко мне прижалась. Ее волосы приятно защекотали лицо.
— Пойдем в беседку. Там нас никто не увидит…
Голос ее сделался томный, дыхание участилось. Я чувствовал, как ее тело подрагивает в моих руках. Только ответной реакции в себе не ощутил. Сам удивился. Красивая женщина, приятная и на вид, и на ощупь…
Переработался?
— Маринушка, — я провел ее в беседку, несмотря на сопротивление, оторвал от себя и бережно усадил на стул. Сам примостился на другом, не то чтобы далеко, но на безопасном расстоянии. — Маринушка, — повторил, — ты давно Тому видела?
Мое поведение или мой вопрос, а, может, и то и другое показались ей бестактными. Личико скривились, нижняя губка от обиды выдвинулась вперед. Совсем, как ребенок, казалось, вот-вот заплачет?
— Зачем тебе Тома? — спросила дрожащим, уже не от возбуждении, а от обиды, голосом.
— Нужно кое о чем расспросить, — не сразу нашел что ответить.
— Ты запал на нее? Она вскружила тебе голову? Она что, лучше меня трахается?
ebooksa