Мама

Временный отзыв своих на базу был вполне разумен и взвешен - группы таяли как масло в огне, и их давно надо было срочно переформировать, кого-то усилить, а кого то распустить. Но то, что шеф начал делать дальше Женю сначала удивило, потом насторожило, а в конце пути - вселило надежду очень быстрого карьерного роста. Очень быстрого.

Женя страховал водителя на переднем сидении, а шеф, сидя на заднем сидении, расспрашивал его расположение остальных отрядов Управления и их примерную дислокацию. Узнав о девяти группах, работавших в районе жилмассивов Западного, Северного, Левобережного и Краснополья, шеф лишь скептически хмыкнул, - это Женя сидевший вполоборота почувствовал сразу. Зато остальные "санитарные отряды" и их охотничьи угодья шефа взволновали не по-детски. Телефоны командиров групп у Евгения были, и он, не оборачиваясь, стал диктовать их шефу.

Из пяти оставшихся отрядов телефон СО?4 не отвечал - молчал как командир отряда, так и его зам.

Командир СО?8 - ответил лишь для того, что бы послать звонившего как можно дальше, дав понять, что ни он, ни его люди больше не служат "в этом гадюшнике".

Лишь СО?5 , ?9 и ?11, чья численность при сложении уже не превышала и пары десятков человек, были на связи и еще по инерции считали себя сотрудникам конторы. Сергей Петрович просто и буднично объяснил им, что в данный момент и до самого утра, скорее всего их формальным начальником является он - Кравчий Сергей Петрович, и поэтому под свою ответственность приказывает прекратить отстрел живности и "агрессивных граждан", и приступить к эвакуации своих семей. Промежуточный этап эвакуации семей - квартира командира Санитарного отряда, или другое место - по усмотрению, а окончательный - эвакуация в управление, которая будет осуществлена завтра. А пока что задача "санитаров" - собрать свои семьи в одном месте и охранять их.

Кравчий говорил спокойно и решительно, казалось, транслируя своим адресатам мысль - все в порядке, я знаю - КАК. И лишь Женя в стекло заднего обзора видел, что его шефу страшно до чертиков: беседуя с командирами санитарных отрядов, он закрывал глаза, только бы не смотреть по сторонам, и не видеть бредущих к движущейся машине "обратившихся".

Покончив с обзвоном "своих санитаров", Кравчий начал обзвон по другим номерам. Критерии выбора адресатов из памяти его телефонов отличались одной особенностью: условный "маршал авиации" был Сергею Петровичу откровенно не интересен, но вот если это было майор части "оборотней в погонах" или МЧС-ников - Кравчий набирал его снова и снова, пока не убеждался что "абонент не отвечает", или абонент таки не брал трубу.

С ними Сергей Петрович заставил себя говорить еще около часа, пока машина, которую вел Женя, протискивалась между извилин и загогулин затромбированных улиц. - А потом он, наконец, не выдержал: положив телефон, сев поудобнее на заднем сидени, (позволил себе кулем завалится в угол - по молчаливому мнению Жени), и, закрыв лицо руками, замер. - Ему было очень страшно. "Обращенных" или "ходячих" он видел и раньше - из окна своего кабинета, и через видео-хостинги. А нескольких "ходячих" застрелил при нем тот ДПС-ник, который сопровождал "папу" в его последней поездке, но это была лишь теория или не очень близкая практика...

Но у любого человека есть свой "порог" или "критическая точка": и двухчасовой путь на место смерти "папы" и двух его "гамадрилов" он с достоинством выдержал. Но вот обратный путь...

Женя не был идиотом, и старался выбирать путь, который бы не завел их в тупик. Но очень часто приходилось проезжать мимо остановившихся машин или протискиваться между ними, что бы выехать на простор. И тогда раздавался стук.

Стучали руки тех, кто сидел в машинах. Кричать они не могли - зомби не могут кричать, но вот стучать по стеклу проезжавшего авто, где сидела такая близкая и вкусная ЕДА, - да, стучать ЭТИ могли вполне....

Последним на что посмотрел Кравчий, - это были две маленькие детские ручки, тянущиеся к нему, и упирающиеся в оконное стекло. И у них не было пальцев.

Женя не осуждал его, - он знал, что такое страх... А еще он знал, какой у страха цвет. Он был единственным, кто смог вчера утром вырваться из 6-й Городской Больницы Скорой Помощи. Единственным из группы, посланной, ныне покойным "папой" на не нужное уже некому усиление. Тогда еще пытались навести порядок. Что там было - Женя хотел бы сейчас забыть: крики Маркова и Семчука, которых он знал лично, до сих пор стояли у него в ушах.

А он вырвался, и потом, сумев таки пробиться в Управление, долго отстирывал цвет своего страха.

- Возьмите, Сергей Петрович, - сказал Женя, протягивая шефу плоскую дешевую флягу.

- Коньяк?

- Думаю, это вам сейчас нужнее чем мне.

Кравчий с благодарностью принял фляжку, и через несколько минут ему стало значительно легче.

23.03.2007г. - 01.00 - Вернувшись в родную контору ближе к полночи, он с ходу устроил ревизию по типу, - кто тут против советской власти? Несогласных, что в данный момент он тут самый главный в этом здании, не нашлось. В принципе результат был немного предсказуем. На стороне Кравчего был временный комендант здания с десятком бойцов, одна из не успевших разбежаться "Санитарных команд", и почти полное отсутствие "внутривидовой конкуренции". Народ банально спасался, и куча его коллег вдруг резко оказалась в отпуске, выехала налаживать координацию связи, улетала на служебном вертолете за консультацией в столицу, не вышла на работу, отсиживаясь дома.

Да и просто - изрядное количество "среднеранговых самцов" находилось вне здания, или ночевало дома. Но в то же время - в управлении оказалось очень много разного постороннего люда, но при погонах, которые посчитали, что тут таки будет безопаснее, чем патрулировать улицы. Или, как и его коллеги - пришли "налаживать связь", "координировать усилия", "искать выход из ситуации" , "ожидать" возвращения глав департамента контрразведки или борьбы с терроризмом - короче делать что угодно, лишь бы не на улицу, а поближе к охране, забору и стенам управления Безопасности, и подальше от ответственности. И в этой ситуации возбухать против того, что бы кто назвал себя ответственным за происходящий вокруг бардак - было бы просто глупо.