— Не могу не согласиться с вами, брат Патрик. Хотя бы потому, что неубедительный перенос расхожих и популярных знаменитостей из прошлого в настоящее или в будущее есть излюбленный литературный прием бездарных скоропортящихся борзописцев. Сами обреченные на скорое забвение они стремятся примазаться к былой, часто незаслуженной славе и случайной исторической репутации.
— Позволительно скаламбурить, ежели по причинам публичности и гласности Моське следует не лаять на слона, а нахваливать его. Вдруг пустит покататься на спине? Тогда и ее все приметят, — сыронизировал по-русски мистер Суончер и вернулся к английскому языку.
— Мне представляется, брат Фил, исторические модальные ограничения для нас с вами в действительности преодолимы. Практически мы можем воспользоваться опытом великих предшественников, в закодированном виде хранящимся в нашем геноме харизматиков старшего поколения. И в то же время теоретически мы в состоянии рассчитывать на сотрудничество с потомками.
Хотелось бы верить: брат Рандольфо когда-нибудь сумеет поделиться с нами важной информацией о том, как прошлое становится будущим без какого-либо ущерба для разума и рассудка в соотношении сверхрационального и рационального…
— Позвольте предположить, этим же соотношением объясняется ваша аскетическая пропедевтика к практическому обучению мисс Мэри эйдетическому контакту?
— Ваша проницательность меня не удивляет, брат Фил. Наш с вами тысячелетний харизматический возраст не может не сказываться во плоти.
Я в самом деле намерен использовать достопочтенную соматическую методологию античных языческих харизматиков, которая основывается, — вы это знаете не хуже меня, — на совместных эротических сопереживаниях мужчины и женщины в единстве плоти и духа.
Вы ведь в аналогичной методике некогда провели эмпатический корпоральный импринтинг вашей будущей супруги, не так ли, коллега?
По многим интеллектуальным и психофизиологическим параметрам миссис Нэнси я изучил его результат и остался пребывать в восхищении. Импринтинг вами сделан на изумление точно и прочно. У нее любовь духа преодолевает зов плоти, невзирая на гормональные турбулентности ее женского организма.
Без вас, рыцарь-зелот Филипп, ваша любящая женщина не могла бы развивать и превышать уровень владения преподанными ей дарованиями. Нэнси всецело, душой и телом полагается на ваше рыцарское совершенство, сэр.
И мне бы хотелось, чтобы и мисс Мэри следовала ее достойному подражания примеру. Увы, ее строптивый характер, умственная гордыня, циничные медицинские ругательства…
— Пожалуй, сэр Патрик, вам стоит начать обучение мисс Мэри владению полнодуплексной эйдетикой, едва ли откладывая его на завтра. Не так ли? — вопросительно вмешался Филипп в рассуждения собеседника. — На мой взгляд, она уже достойна классического вознаграждения за любовь и долготерпение.
— Вы так думаете? Столь краткого срока послушания достаточно?
— Уверен…
В тот день возвращение из американского воскресенья в белоросский понедельник Филипп Ирнеев постарался отложить на как можно более поздние сроки. Предположительно, куда-нибудь на вторник.
«Да пошли они там в коромысло дьявольское! Террористы, политиканы, маги, колдуны… Загуляем и прогуляем все понедельники на свете».
— …Ой, Фил, я с тобой, словно в убежище, ты во мне, а я в тебе…
Давай еще разик с мысленной привязкой на мою комнату-асилум, ну, как тогда, прошлым летом, а потом, помнишь, зимой у камина, на той шкуре белого медведя…
Ничем не примечательную первую половину вторника Филипп Ирнеев завершил деловым семейным ланчем с госпожой Раймондой Рульниковым и двумя академическими часами занятий с ее сыном Ваней.
«Детям — педагогика, а взрослым — наставление и устроение на пути истинные и педагогические».
ebooksa