«Надо же!», — по-человечески удивился Филипп Ирнеев. «Походно-полевая санитария исправно по-европейски функционирует. Вода из автоцистерн подается. Туалетная бумага, жидкое мыло — пожалуйста. Электрические лампочки горят. Чистота и лепота. Наверняка, какой-то настоящий немец из совета директоров «Белтона» озаботился на «Травень-фест», патер ностер…»
Душем и бесплатными туалетами левитаторы пользовались, — Филипп это видел, — но вот к раздаче даровой, навалом, в ящиках, белоросской водки от человеколюбия герра Шумке они отнеслись настороженно. Раз-два и обчелся, кто халявкой на шару затарился…
Разобрали лишь пиво — по две-три бутылки дожинского брандахлыста «Боливария» на душу из фургона с фирменной символикой.
«Эт-то правильно», — без раздумий одобрил Филипп Ирнеев трезвый образ жизни белоросских левитаторов. «Поддатым рулить и метлой и веником негоже. Боливару не снести двоих, ежели оба накирявшись…»
Однако его ипостась инквизитора пришла к иному умозаключению. Вон-таки спортивный режим они дружно нарушают на Вальпургиеву ночь, а некоторые левитирующие особы частенько себе наливают, подливают вовсе не символически по поводу и без повода круглый год.
Но в данном случае условные маги и магички, практикующие исключительно левитацию и не знакомые с другими паранормальными вероятностями, например, с ясновидением и алхимической аналитикой, опасаются иного. Так как в осмотрительной простоте вульгарного здравого смысла они страшатся заполучить отравление далеко не пищевым этиловым спиртом и отравить собственный праздник суррогатным пойлом.
Воистину здесь стоит внести авторскую ремарку, отступ и пробельную строку, если в наши времена недоразвитого госкапитализма гораздо проще отравиться фабричной водкой, нежели килькой в томатном соусе из стратегических запасов гражданской обороны былого СССР. Если жестянка не вздулась, рыбка не пованивает, не горчит, то можно по идее закусывать этакими консервами и презервами, не взирая привередливо на запредельный срок хранения.
С водкой так просто не разобраться без сверхъестественных талантов или лабораторного анализа. Кристально чиста она на вид, иногда и на вкус по органолептическим показателям. А красивая звучная этикетка нисколько не свидетельствует об отравляющих веществах, разведенных дистиллированной водой, или о качестве сего токсичного продукта, сфабрикованного на каком-либо государственном унитарном предприятии, которое унитарно контролирует то же самое государство.
Травитесь, верноподданные, на здоровье!
Если вам везет, и ни разу в жизни не выпал несчастный жребий хорошенько глотнуть разбавленного метанола из водочной бутылки, то это как у банальной веревочки с одним концом. Вьется она, вьется, а вопрос лишь в частоте и постоянстве потребления спиртосодержащей гадости.
Очень часто можно испытать действие и не столь пагубной отравы, какая надежно валит с ног, с концами отправляет в больницу, в морг и на кладбище. Ведь в наших-то краях после обильного праздничного веселья мало кто из умеренно пьющих гадкую водку мужчин и женщин не страдал наутро, а то и день-другой кряду, от тяжкого и горестного неизбывного похмелья в итоге общего отравления синтетическим этанолом, начисто не годящимся для пищевых целей и употребления внутрь.
У кого где получится вовремя притормозить, удержаться от продолжения банкета, пирушки, попойки, пьянки и других синонимов алкогольного разгула, тем и благо. Но, бывает, можно основательно пострадать и от небольшого превышения минимальной физиологической дозы этилового спирта, тех самых 40 граммов на 60–80 килограммов живого веса. Потому что проще простого болезненно отравиться миллиграммами сивушных масел и прочей химии из длинного списка опасных молекулярных соединений и элементов, постоянно присутствующих в 40-градусном спиртоводочном зелье казенной белоросской фабрикации и фальсификации.
Кто не рискует, тот первую, попавшуюся на глаза водку не пьет в государстве белоросском. Хотя пьющим полушампанское игристое вино дожинского розлива порой тоже выпадает верный шанс пострадать от жуткой изжоги и знаменательного расстройства желудка. Но это поправимо и не смертельно.
Ergo bibamus. Следовательно, выпьем.
За наше и ваше здоровье, мои благосклонные читатели! Ибо с Божьей помощью, о диво дивное! мы сумели перевалить за середину нашего с вами длиннейшего повествования.
Нашего героя сколь-нибудь не удивило равнодушие летающих ведьм и ведьмаков к дармовой выпивке из сомнительных источников. Он сам довольно пристрастно относится ко всему, чем жив человек: полезному и вредному, съедобному и условно съедобному, духовному и материальному. Рационально и сверхрационально, естественно и сверхъестественно, пребывая в каком-нибудь из гипостазированных ликов, дарованных ему свыше во благо или во искушение.
Искусительными в собственной естественности для Филиппа Ирнеева были и волнующие запахи, доносившиеся от двух полевых кухонь защитного цвета, состоявших где-то на вооружении в непобедимой и легендарной Советской Армии, сгинувшей в одночасье вместе с советским гражданством и союзом советских республик.
Со старорежимными кухмистерскими двуколками ловко и сноровисто управлялись несколько пожилых ведьм и ведьмаков в замызганных белых фартуках и колпаках. Кашевары явно не допущены строгой общественностью к полетам по причинам излишнего возраста и недостаточности физической формы. Точнее, их телесный переизбыток обратился нехваткой необходимой волшбы и соответствия мирским приличиям, чтобы ни понимать под этими выражениями.
«Зато они совсем не чужие на ведьмовском карнавале, как и те старички, что там, у зенитных прожекторов со станковым пулеметом ДШК службу бдительно несут… Ишь как вкусно орудуют, поваренные служители! С березовым дымком каша гречневая рассыпчатая, подливочка мясная, луковая…. На нижних противнях свиные котлетки жаром пышут, жирком стреляют, потрескивают…
Вон целый котел картофельного пюре натолкли, сливками развели, бутылкой вкусного оливкового маслица заправили, кулинары голозадые, в естестве, спереди и сзади…»
ebooksa