На мирскую житуху мы завсегда глазами разутыми глядели, превозмогая хлад и глад, происхождением ни кичились. Но и не измельчали, не опростились ракальски, не распустились и не опустились в подлом простолюдстве сиволапом.
Потому я и могу, свет мой батюшка Филипп Олегыч, покойно сравнивать времена прежние и нонешние без приукрашивания и ложно возвышающих самообманов мирских…
Подлостей, гнусностей, напастей во всякий век роду людскому довольно. Подобно счастию и благоденствию довлеет всего в избытке… Хоть стой, хоть падай…
— Из будущего мы смотрим в прошлое, видя в нем черты настоящего, — презентизмом поддержал Филипп философическое настроение Прасковьи.
— Истинно говоришь, брат Фил… И правильно делаешь, что в настоящем к мудрейшим старцам с горы себя не причисляешь.
Не знаю, какой у тебя нынче круг посвящения, тем не менее, меня ты высочайше превосходишь по всем орденским статьям…
Что в горнии адепты не рвешься, туда же одобряю. Духовно состариться всегда успеешь по харизматическому счету.
Мало того, волею там, неволею всех твоих женщин за собой потянешь: Настю, Нику, Анфису, меня, грешную, деву похотливую, до ночных разговоров с духовным человеком душевно охочую…
Но я не об этом и не о том. То, что тебя достойно, то и праведно есть.
К слову будь явлено, оставляешь ты нам, бабам, наши маленькие женские секреты. Бывает, инквизиторы походя заставляют каждую встречную-поперечную дамочку наизнанку им исповедоваться в постыдных жизненных мелочах…
Что-то прошедшее женщина обязательно должна неприкосновенно хранить за душой. По жизни есть большое хамство принуждать ее во всех грехах и добродетелях сознаваться…
В ту ночь Филипп с Прасковьей задушевно проговорили до самой заутрени, истребив без малейших сожалений об утраченном времени и здоровье три бутылки коллекционного крымского портвейна и две пачки вирджинского «Кента».
«Сознательно и бессознательно, из рака ноги…»
В понедельник на вторую пару лекций в педуниверситете Фила Ирнеева подбросила Анфиса Столешникова. Она же по окончании занятий его и в «Трикон-В» доставила на малоприметном сереньком «фольксвагене», по дороге официально доложив:
— Рекрутируемый объект Виктория Ристальская сегодня вечером возвращается из Берлина, рыцарь. Все биологические жизненные отправления неодушевленного тела бывшего объекта Вальтера Шумке ею процедурно прекращены…
«Помилуй, Господи, душу раба Божья Валерия на Страшном суде Твоем…»
Против обыкновения перед медосмотром и оздоровительными процедурами доктор Вероника Триконич почему-то дала возможность пациенту задумчиво расхаживать по арматорской лаборатории. Со всех эстетических ракурсов Филипп Ирнеев успел рассмотреть статую обнаженной Афродиты в бестеневом лабораторном свете.
«…Свои женские трехмерные пышности мадмуазель Вера Нич изваяла с максимальным реализмом. Очевидно: поддерживающая грудная мускулатура явно недостаточна…
М-да… Оно вам явствует — чтобы с легкостью переносить бюстик от третьего номера и выше женщинам нужны плечи пошире и мышцы. Навроде тех, что у Прасковьи или Екатерины…
…Известно, откуда у прекрасной половины рода человеческого красивая грудь и стройные бедра растут…
ebooksa