«Ага! Подействовало… Вольно ей мужчинами интересоваться. Заговорила манерно и куртуазно. Не хватало, чтоб от балды и жести еще влюбилась в меня, дурища целомудренная!
Импринтинг, из рака ноги! Ника предупреждала: женские гормоны у Маньки враз заиграют… Купируй ситуацию, рыцарь!»
Филипп не рассказал любознательной девице чего-либо сокровенного, эзотерического о себе, о собственной мужской и мужественной особе. Зато многое ей поведал о своих поистине апокрифических отношениях с мадам Триконич. Ей-ей! На ходу выдумывая интимные подробности о знакомстве и встречах с той самой бизнес-леди из «Трикона-В». «Обман женщин возвышает…»
Мария всему простодушно верила, невинно смущалась, девственно удивлялась. Возможно, впервые в жизни эмоционально и прагматически она любопытствовала на тему любовных взаимоотношений мужчины и женщины.
Удовлетворил он ее девичье любопытство или нет, рыцарь-инквизитор Филипп не стал удостоверяться тематически. Он вскоре отправил Марию Казимирскую, по-видимому, начинающую новую добродетельную жизнь в гетеросексуальной ориентации, домой отдыхать, набираться сил перед экзаменом, предстоящим ей завтра.
«Между нами девочками говоря, хорошо, что я на днях уезжаю далеко-далеко. Подобру-поздорову. Скажем, с глаз долой от секса вон. Этого добра от рыжей Маньки мне только не хватало, коли Настена имеется. Господи, помилуй и спаси. Впредь наставь их в добродетели в Новом Завете Твоем!..»
Перед отъездом в Америку Филипп исполнил свое тайное заветное желание накормить обедом достопочтенного Павла Семеновича. Очень уж ему хотелось потрясти и поразить гурмана-наставника от рук своих и гастрономии, изощренной в изысках и понятиях XXI века от Рождества Христова.
Понятно, отчего волновался он накануне, словно абитуриент-медалист перед решающим вступительным экзаменом:
«А ну как не примет чревоугодно моего питания кулинарного? А? Его ведь не хухры-мухры, а всякими-разными вкусностями, разносолами триста лет потчевали…»
Но все обошлось благополучно, вкусно и питательно. Даже здорово. Дорогому гостю рыцарь-неофит отменно и сильно угодил с пищей телесной. Прецептор Павел был восхищен. А шашлык по-карски его экстатически вдохновил на длинную шпионскую историю с кавказской кухней, включая эпизод о случайной встрече в пути с сочинителем Грибоедовым на Военно-грузинской дороге.
— …Рекомендовался я ему негоциантом, возвращающимся из Персии. Поговорили мы в рассеянии дорожном так-сяк на фарси. Научил я его кое-каким словесам малоприличным на персидском наречии. На том мы с Алексан Сергеичем и расстались…
Ах да, мой друг! Вы несомненно ожидаете от меня исполнения вам заповеданного. Что ж, извольте. Я готов поделиться с вами частью моего дара распознавания языков. Прошу…
Филипп от такого предложения едва с кресла не упал, от неожиданности липкий ликер на стеклянную столешницу неопрятно расплескал.
— Пал Семеныч! А как же будем с реанимацией?
— О нет, рыцарь Филипп! Прошу не беспокоиться. Ничего кардиологического нам не понадобится. Доволе нам обычнейшей хиротонии, то бишь рукоположения секунду-другую. Ваш модус оператум позволяет нам организовать сие действо…
«М-да… судари мои… Хорошо быть супер-пупер зелотом-ноогностиком.
И-и… мне бы так научиться. Легко и непринужденно…, единым духом и во многая языцев…»
Духовный дар распознавания языцев, с легкостью необычайной преподанный прецептором Павлом рыцарю Филиппу, имел одну примечательную органическую особенность. Стоило его обладателю осознанно дивинативно переключиться на мышление на каком-нибудь иностранном языке, как он тотчас начинал походить, коммуникативно и экстралингвистически, по манере общения, привычке держаться на людях на исконного вернакулярного носителя этого наречия. Не говоря уж о самоорганизации акцента, типичного образовательного лексикона, соответствующего набора возрастной жаргонной и диалектной лексики.
Первым это соответствие (или же несоответствие, как посмотреть) заметил вдумчивый и наблюдательный Ваня Рульников в ирландском аэропорту Шеннон во время пересадки на рейс «Пан-Америкэн» до Хьюстона.
— Фил Олегыч, знаете что? — он на пару секунд задумался и перешел на английский. — Вы совсем как американец. Как будто к себе на родину из-за границы возвращаетесь.
ebooksa