Это я тебе, Филька, компетентно говорю, как не самая затюканная и затраханная клеротами сущеглупая халда в гильдии арматоров. Мотай на ус, неофит…
Низкий поклон тебе, братан, что ты у меня есть. С тобой я вновь настоящей женщиной себя ощутила… Не старухой-харизматичкой на двенадцатом десятке прожитых мирских лет…
— Никак в очередной раз замуж секулярно, как будто собралась? — неловко спросил Филипп наугад.
Он как-то невпопад переживал смущение, неудобство от признаний Вероники. И в умудренного харизматическими летами инквизитора, бестрепетно внимающего откровенной женской исповеди, ему превращаться почему-то не хотелось. «Ох мне, женщины…»
— Нет, Фил. Снова замуж мне покуда рановато. Если я окончательно распростилась с последним моим благоверным рыцарственным супругом только в позапрошлом году.
Вначале я с вашего милостивого позволения, сударь, немного мирской свекровью побуду, с арматорским уклоном… Мне тут твоя Настена по большому женскому секрету поведала, милок. Оказывается, ты у нее первый мужчина…
Естественно, не анатомически. Два стоячих болезненных неумелых подростковых коитуса в 14 и 16 лет не в счет.
Потом она своих малолетних обожателей предпочитала мануально удовлетворять. В лифте и на лестничных клетках. Ручками девичьими… Вагинизма боялась… Грудки свои трепетные, третьего пухлого размерчика тоже для тебя, неофит, берегла. Мять, теребить их никому не давала…
На брачное, скажем, ложе она впервые лишь с вами, сударь, по-настоящему возлегла в июне месяце сего года. При дневном свете вам обнаженной предстала без поддерживающего лифчика и трусиков…
Считай, Фил, сексуальный импринтинг ты ей сделал. Походя, трали-вали… Но очень умело и нежно… Хотя можно было бы и лучше…
— Учи ученого…
— Не учу, но предостерегаю. Со слов Насти. У тебя имеется еще один девичий импринтинг и любовь по самые помидоры…
Это по делу. Напоминаю о другой гормональной проблеме. С той самой Марией Казимирской, приемной дочуркой преславного пана Вацека, владеющего игорным домом «Элизиум».
— Вернемся в родные лары и пенаты, как Бог свят, разберусь Ника… Купируем ситуацию в лучшем виде.
— Ну-ну, блажен муж. Смотри. Крупные яички-орешки у тебя свои имеются. От…ся, надеюсь.
Чуть что зови на помощь, мужчина женской мечты. Это мне запросто опять ее лесбухой заделать. В шесть инъекций беглым револьверным огнем по яичникам…
Или «ледяным лучом» с концами ей девичий похотник-клитор в аккурат приморю.
— Не надо! Я сам-один… аккуратно, комфортно…
— Вот и ладушки у Ники-прабабушки…
По возвращению на виллу в Ницце рыцарь Филипп и арматор Вероника удобно уединились вдвоем у бассейна. Настя по-прежнему испытывала некую неловкость, наблюдая, как ее Филипп с Вероникой нагишом купается вовсе не в том невинно младенческом виде, в каком его мать родила…