Копье. Гробница

— Мне? Но я не хотел иметь ничего общего с этим делом!

— Гант мог знать о вашей прошлой работе в Моссад. Израильтянин быстро опустил глаза. — Ваш партнер мог рассказать ему об этом.

Такое предположение тяжело подействовало на детектива. Для этого Мегги должна была быть запугана или подвергнута пыткам. Он сжал кулак и уже готов был ударить Гольдблата, не думая о том, есть у того в руках пистолет или нет, если бы его компаньонка неожиданно не разрыдалась.

— Эта бедная женщина! О, Господи, прости нас! — Она, видимо обессилив, упала в одно из кресел. Гольдблат опустил оружие.

— Теперь вы видите, как велико зло, которое несут эти люди, мистер Стедмен? Вы видите, что они не остановятся ни перед чем, для достижения своих целей!

— А что вы можете сказать про себя, грязные подонки? Что вы делаете, чтобы достичь ваших?

— По крайней мере, не это. Мы не ведем войну с невиновными.

— Но они гибнут так или иначе, как только связываются с вами.

Гольдблат прошел к другому креслу и сел, нисколько не заботясь о том, что детектив попытается вновь напасть на него.

— Простите нас, мистер Стедмен. Мы никак не думали, что они будут наносить вред даже жителям этой страны, — сказал он.

Раздражение постепенно проходило. Стедмен знал людей, подобных двум этим агентам. Чаще всего это были добропорядочные и образованные люди, единственная общая ошибка которых, по его мнению, заключалась в фанатичной преданности идеям, которые провозглашали в Израиле на уровне государственной программы.

Он подошел к окну и взглянул вниз, на переполненную улицу. Мелкий дождь наконец прекратился, и запах отработанного бензина вновь чувствовался в воздухе.

— Скажите мне, что именно произошло, когда она связалась с вами, — медленно проговорил он.

Гольдблат взглянул на Ханну и, видимо, соглашение между ними было достигнуто.

— Она пришла сюда, в отель, и мы рассказали ей об исчезновении Баруха, — начал пояснять Гольдблат. — Мы, тем не менее, сомневались, стоит ли нам использовать ее агентство после нашего с вами разговора, мистер Стедмен. Но миссис Уэт убедила нас в том, что ваши сомнения касались только нелегальной стороны этого дела, а кроме того, она рассчитывала, что вы даже и не узнаете об этом, если Барух будет найден очень быстро. Она при этом пояснила, что вы будете заняты работой в Шотландии.

— Но я мог посмотреть записи в журнале, — возразил Стедмен.

— Но там бы ничего не оказалось.

Гольдблат замолчал, но выражение лица детектива подстегнуло его.

— Мы рассказали ей о контактах Баруха с Эдвардом Гантом и о его исчезновении сразу вслед за этим. Она сказала, что может начать поиски с расследования в лондонском офисе Ганта, чтобы выяснить, посещал ли его Барух в этот день. Кто-нибудь, кто находился в этом здании: секретари, дежурные, курьеры могли запомнить его и опознать по фотографии. Это был бы первый шаг в поисках. Затем она собиралась опросить персонал отеля, где останавливался Барух. Они могли видеть что-нибудь в этот день, а несколько фунтов, предложенных то здесь, то там, помогли бы им освежить свою память. Она ушла после того, как мы дали ей полное описание его внешности и основные факты, касающиеся пребывания в этой стране и составляющие примерный график его передвижений. Мы рассказали ей столько, сколько могли, но, разумеется, не все. В течение двадцати четырех часов мы должны были получить фотографию Баруха, которую предполагалось доставить на рейсовом самолете из Израиля. Мы вручили ей эту фотографию в среду. И с тех пор мы ничего не слышали.

— Как много вы рассказали ей, Гольдблат?