— Мы рассказали ей только о том, что миссия Баруха была целиком связана с переговорами о продаже оружия в Израиль.
— И, конечно, забыли сказать, что этот самый Гант находится в вашем списке людей, приговоренных к ликвидации!
— Но его там нет! Мы всего лишь расследуем его связи с террористами!
— Боже мой, — усмехнулся Стедмен, — должен вам поверить.
— Мистер Стедмен, — вступила в разговор Ханна. — Мы не хотели подвергать ваших друзей никакой опасности, но мы оказались в безнадежном положении. Работа агентом в вашей стране очень непростое дело, и поэтому мы использовали все мыслимые возможности, а кроме того, мы считали, что определенный нейтралитет этой женщины защитит ее от непредвиденных трудностей.
— Но вы оказались неправы!
— Да, и теперь мы сожалеем об этом. Но разве теперь это убийство не заставляет вас помочь нам?
— Помогать вам? — Стедмен покачал головой, выражая удивление. — Если, я говорю именно «если», Мегги была убита Гантом, а точнее его людьми, то это явное указание на то, чтобы я держал свой нос подальше от этих дел. И это, должен заметить, сработало!
— Но неужели в вас не просыпается чувство мести за эту смерть? — Гольдблат вскочил на ноги. — Ведь это неизбежно, что теперь вы будете помогать нам!
— О, нет. Я уже участвовал в этом кровавом месиве, называемом местью. Те дни навсегда кончились для меня.
Оба израильских агента смотрели на него с некоторым замешательством.
— И вы позволите ему уйти в тень после такого преступления? — вновь заговорил Гольдблат. — Что стало с вами, Стедмен? Как может мужчина рассуждать подобным образом?
— В этой стране есть полиция для поиска убийц, — бесстрастно ответил ему Стедмен.
— И вы скажете полиции о нас? Пистолет в руке Гольдблата опять был направлен в сторону детектива.
— Я расскажу им все, что я знаю. — Стедмен видел, что суставы пальцев руки, сжимающей пистолет, уже побелели.
— Давид, это будет еще одной ошибкой. — Ханна протянула руку и положила ее на запястье Гольдблата, и после некоторого замешательства он опустил пистолет.
— Да, ты права, — заметил он. — А теперь ты можешь идти, Стедмен. Ты ошибаешься на наш счет, но мы не хотим тебя разубеждать. Мне тебя жаль.
Стедмен все это время стоял молча, а на его лице была заметна напряженная улыбка. Она была следствием той борьбы, которая сейчас происходила внутри него. Эти люди не понимали, что он хотел помочь им. Старый огонь, который он считал давно потухшим, разгорался вновь. Смерть Мегги вызвала в нем чувства, которые он считал давно похороненными. И его борьба состояла в том, чтобы погасить это пламя и вспомнить те трагедии, к которым привели его эти самые чувства в его прошлом.
— Вы поступили бы очень хорошо, мистер Стедмен, если бы не смеялись над нами. — Гольдблат явно ошибался по поводу улыбки на лице детектива. Его голос звучал угрожающе, а рука, сжимавшая пистолет, поднималась вверх.
С тяжелым вздохом Стедмен вышел из комнаты.
ebooksa