Холлоран ждал. Ему было не по себе от мертвой тишины. Наблюдая за неподвижным телом, источавшим трупный смрад, он беспокоился, не потерял ли сознание обессилевший больной — было ясно, что он вот-вот испустит дух. Но не одно только неслышное приближение смерти тревожило Холлорана. Сам дом, казалось, ожил: ему чудилось какое-то странное движение среди теней, как будто призрачные фигуры покачивались и плясали во мраке. Эти причудливые незримые образы были плодом воображения — глаз не мог различить их за пределами круга света от карманного фонаря. Холлоран резко одернул себя, пытаясь избавиться от навязчивых видений, но они не пропадали.
Старик забормотал что-то себе под нос, и Холлоран наклонился ниже, преодолевая отвращение, чтобы не пропустить ни одного слова.
— Хитрый парень. Его способности очень ценны… нас, евреев… Но в то же время… он был… глуп. Он воображал… может быть богом, не сообразив, какую цену… должен заплатить за это… — он застонал, схватившись за грудь.
Холлоран протянул руку, чтобы помочь ему, поддержать его, но не смог одолеть свой страх и омерзение, заставить себя коснуться существа, лежащего перед ним, несмотря на то, что его разлагающееся, но еще живое тело было прикрыто старыми тряпками.
Когда сильная боль утихла, скрюченный, съежившийся старик продолжил свой бессвязный рассказ.
— Почти три тысячи лет ожидания до… Христа… и еще два тысячелетия после этого… — он закашлял, и розоватая слюна выступила в углу его рта. Ему не хватало воздуха, он задыхался, видимо, торопясь поведать собеседнику нечто очень важное. — Мы объездили почти весь свет… в поисках учеников… таких же, как мы… И мы нашли их. Это оказалось не трудно. А Клин производил опустошение повсюду… где бы мы ни появились. И все это во славу Бел-Мардука… — мысли умирающего блуждали, перескакивая с одного предмета на другой, и рассказ становился все более и более запутанным.
Бел-Мардук. Клин уже упоминал это имя. Холлоран поежился — в комнате было холодно, словно в погребе. Он огляделся кругом, всматриваясь в тени; свет электрического фонаря потускнел — очевидно, источник питания иссякал. Куча старого тряпья, заменявшая больному постель, зашевелилась, и из-под нее показалась иссохшая, костлявая рука, более похожая на когтистую лапу. Очень длинные, обломанные ногти, потемневшие от времени, загибались внутрь, словно когти дикого зверя. Рука потянулась к Холлорану, и агент «Щита» вздрогнул, когда она легла на его предплечье.
— Он… Феликс… обращался со мной…
Дрожащая рука приподнялась, освободив предплечье Холлорана. Не закончив фразу, старик перебил сам себя:
— Не бойся… нет ада худшего, чем… это место… ах-х-х…
Казалось, жизнь покидает это немощное создание.
Преодолев отвращение, Холлоран слегка пошевелил тряпки, прикрывающие грудь больного.
— Скажите мне, наконец, кто вы, — он был разочарован и рассержен. — Каким образом вы охраняете ворота, как вы управляетесь с собаками? Вы старый и больной человек…
В ответ раздался короткий, но громкий и пронзительный смешок. Жизнь снова ненадолго вернулась в это тело.
— У меня… тоже есть сила. Клин… действует с моей помощью. Силой своей мысли я… удерживаю ворота закрытыми. Силой мысли я управляю… тварями, демонами. Теперь… я слишком слаб. Ему нужен другой… Тот, кого привлечет его стезя…
— Кто вы?
— Теперь я ничто.
— Отвечайте!
— Ничто. Хотя когда-то… я был торговцем, — он издал раздражающе долгий, тяжелый и хриплый вздох. — Он… жесток, — худые пальцы снова сжали руку Холлорана. — Так ты пришел? Это ты? Ты именно тот?
— Тот, кто должен занять твое место? Ты это имеешь в виду?! — теперь Холлоран не на шутку испугался, и новый ужас затмил остальные страхи. Исхудавшая фигура чуть заметно качнула головой:
ebooksa