Она отвернулась от него, продолжая укладывать свои волосы и наблюдая в зеркало, как у него сжимаются кулаки, и посмеиваясь над той борьбой чувств, которая происходит внутри него.
— Кристина, ну пожалуйста. Я…
Он упал на колени и прижался щекой к тому месту, где сейчас распахнулся халат, и нервно гладил ее бедро.
Она оторвала его руки и запахнула халат.
— Ты прекрасно знаешь, что должно произойти позже, — насмешливым, почти презрительным тоном заговорила она. — У нас нет времени для посторонних занятий.
— Почему? — скучным голосом спросил Брениган. — Почему для этого нужна именно ты?
Ее глаза стали наполняться гневом.
— Ты сам знаешь, почему. Он должен быть унижен.
— Так же, как был унижен я? Или как я унижаюсь сейчас?
— Это совсем не то, Эндрю. Это не имеет ничего общего с…
Она неожиданно засмеялась, но он продолжил эту фразу за нее.
— Шантажом? Нет никакого смысла шантажировать его также, как ты это делаешь в отношении меня.
— Это только в начале кажется шантажом, а на самом деле это нечто иное. Но ведь сейчас ты веришь в успех нашего дела? Ведь ты не раз говорил мне, что готов многое сделать для нас.
— Безусловно. Но почему именно Стедмен? Кристина, ради Бога…
— Ты упоминаешь Бога? Но какое отношение
Брениган затих.
— Доктор Шеер считает, что легенда должна быть переиграна, — нетерпеливо продолжила Кристина.
— И Гант верит в этот вздор?
— Вздор? И ты говоришь это после всего, что ты видел?
— Я… Я не понимаю этого, Кристина. Я не понимаю, как… как происходят эти вещи. — Его голос звучал вопрошающе. — Ты говорила, что любишь меня. Так значит, это было только ради дела?